Читать «Голливуд» онлайн - страница 92

— Один житейский эпизод десятилетней давности.

— Благодарю вас, мистер Чинаски.

— Рад служить.

Появился и Джон Пинчот.

— Привет, Сара, привет, Хэнк. Идемте.

Мы наткнулись на кучку людей с диктофонами. Вспышки мелькали уже не так часто. Меня атаковали вопросами.

— Вы полагаете, что пьянство следует прославлять?

— Не более, чем что-либо другое.

— Разве алкоголизм не опасен?

— Дышать тоже вредно.

— Но ведь пьяницы несносны, разве нет?

— В большинстве — да. Как и трезвенники.

— Кому может быть интересна жизнь забулдыги?

— Другому забулдыге.

— Вы считаете пьянство социально приемлемым?

— В Беверли Хиллз — да. На автотрассе — нет.

— Вы попали в ловушку Голливуда?

— Вряд ли.

— Зачем вы написали этот сценарий?

— Когда я пишу, никогда не задумываюсь, зачем.

— Кто ваш любимый актер?

— Такого нет.

— А актриса?

— Тоже нет.

Джон Пинчот потянул меня за рукав.

— Пойдем, пожалуй. Вот-вот начнут крутить кино.

Мы с Сарой послушно последовали за ним. Мы правда чуть не опоздали. Все уже были в зале. Вдруг я услышал за спиной чей-то голос: «Минуточку!»

Это был тот парень, что обещал принести бутылку. Он протиснулся к нам и вручил мне большой бумажный пакет.

— Вы один из лучших людей в целом свете, — сказал я ему.

Он в ответ повернулся и побежал прочь.

— Кто таков? — спросил Джон. — Из «Файерпауэр»?

— Понятия не имею.

— Пошли, — сказала Сара. — Опоздаем.

Двери уже были закрыты. Джон рванул ручку на себя. В кромешной тьме мы двигались за ним по проходу. Кино уже началось.

— Гады, — сказал я, — не могли подождать. Мы все-таки авторы сценария.

— Держитесь за меня, — ответил Джон. — Я занял для вас места. Мы дошли до первого ряда, там, у стены, было два пустых кресла.

— Ну, пока, — сказал Джон.

В том же ряду сидели две девицы. И одна сказала другой: «И чего мы сюда приперлись! Я терпеть не могу этого Генри Чинаски. Отвратный тип».

Я нащупал в темноте бутылку и открывалку. Экран посветлел.

— Генри Чинаски, — продолжала девица, — женоненавистник, он не любит детей, бирюк, не понимаю, что в нем находят.

Подружка узнала меня при свете, льющемся с экрана, и ткнула ее в бок.

— Шшш, это, кажется, он.

Я открыл бутылку себе и вторую Саре. Мы дружно поднесли их ко рту. Сара сказала: «Нет, я должна наказать этих мандавошек!»

— Не бери в голову, — остановил я ее. — Враги обеспечивают мне половину дохода. Их ненависть столь сильна, что сублимируется в любовь.

Смотреть с наших мест было ужасно неудобно. Тела отсюда казались длинными и тощими, а про бошки и говорить нечего. Лбы огромные, а глаз и ртов вообще не было видно, и казалось, что голова сидит прямо на плечах. Звук был слишком громкий и искаженный. Диалог звучал примерно так: «Дуду-ду, та-та-та, черт, йо-то-то…»

Я сидел на премьере своего первого и единственного фильма и ничего не мог понять.

Я поздно сообразил, что по соседству находился еще один кинотеатр, где в это же самое время тоже крутили наше кино, и народу там было на ползала.

— Джон тут недодумал, — сказала Сара.

— Ладно, поглядим как-нибудь дома на кассете, — ответил я.

— Конечно.

И мы опять дружно подняли наши бутылки.