Читать «Голливуд» онлайн - страница 90
Чарльз Буковски
— Я сейчас. Не волнуйся. Успеем.
Я открыл банку пива и включил телевизор. Показывали борьбу. Ребята себя не жалели. Они, конечно, были покрепче, чем мы в их годы. Я прямо диву давался, как они мутузили друг дружку и не сдавались. Месяцы трудов на беговой дорожке и в зале выдержать невероятно трудно. Потом два-три дня интенсивнейшей тренировки накануне ответственной встречи. Тут главное — форма. Талант и кураж обязательны, но если ты не в форме, они ни к чему.
Я любил смотреть драки. Что-то в них напоминало мне писательство. И тут, и там необходимы все те же три вещи — талант, кураж и форма. Только в одном случае форма физическая, а в другом — интеллектуальная, духовная. Нельзя быть писателем каждую минуту жизни. Ты становишься им, садясь за машинку. Когда ты за ней сидишь, остальное уже не так трудно. Самое трудное — заставить себя сесть на этот стул. И это удается не всегда. Ведь у тебя все как у людей — мелкие заботы, большие беды, хвори и невзгоды. И чтобы одолеть всех этих бесов, которые стараются загнать тебя в угол, нужно быть в отличной форме. Вот урок, который я вынес для себя, наблюдая борьбу, скачки, видя, как жокеи преодолевают невезуху, подвохи и ужас перед барьером. Я пишу о жизни — ха-ха! На самом деле я не перестаю восхищаться незаметным мужеством людей, которые вот так живут день за днем. И это придает мне силы.
Сара спустилась по лестнице. Выглядела она сногсшибательно.
— Поехали!
Я выключил телевизор. Мы вышли.
Я познакомил Сару с шофером.
— Сара! Сара! Сара! — орали ребятишки. Они ее обожают. — Сара, можно с вами?
— Маму спросите, — смеясь, отвечала она.
Маму? Почему никто никогда не спрашивает папу?
Шофер открыл нам дверцу. Лимузин легко тронулся с места, поехал, ребята бежали за ним вдоль забора. Господи, вот помру я скоро, а половина из них усядется за компьютеры и почнет выстукивать всякую белиберду.
Мы спустились с холма и откупорили первую бутылку вина. Я налил его в высокие фужеры.
Я включил телевизор. Он тот канал не ловил. Я его выключил.
— Вы дорогу знаете? — спросила Сара шофера.
— Конечно.
Сара взглянула на меня.
— Думал ли ты когда-нибудь, что белый лимузин повезет тебя на премьеру фильма, поставленного по твоему сценарию?
— Никогда. Слава Богу, мне уже не придется ночевать на скамейке парка.
— Обожаю лимузины. Чувствуешь, как гладко едем?
— Скользим, а не едем. Скользим прямо в ад. Дай-ка я тебе подолью.
— Чудесное вино.
— О да.
Мы вывернули вверх на шоссе Харбор и въехали на северную часть фривэя Сан-Диего. Ненавижу этот Сан-Диего. Всегда там пробки. Начал накрапывать дождик.
— Ну вот, — сказал я. — Дождь пошел. — Сейчас все машины станут. Калифорнийские водители не умеют ездить в дождь. Либо начинают гнать, либо едут, как на похоронах. В основном — как на похоронах едут.
— Ну, теперь опоздаем, — сказала Сара.
— Как пить дать, крошка.
Дождь разошелся. Водители в тачках обезумели от ужаса. Пялились сквозь ветровые стекла, по которым елозили «дворники». Радовались, небось, что у них хоть «дворники» есть. У меня как-то имелась тачка без «дворников». Ничего, я наловчился. Возил с собой разрезанную картофелину. Когда заряжал дождь, я останавливался, вытирал стекла картошкой и чесал дальше. Только эту работу надо производить умеючи: легкими такими движениями.