Читать «Адъютанты удачи» онлайн - страница 7

Дело в том, что князь Г., если только захотел, смог бы легко добиться прекращения дела. Он был на хорошем счету у императора, и если бы князь заявил, что Лёвушка, отличный товарищ и душа-человек, малость погорячился, – к нему бы прислушались, Лёвушку перестали бы терзать, и все бы окончилось наилучшим образом. Но, увы, князь Г. был дружен с великим князем, а точнее – не желал с ним ссориться.

Итак, великий князь с помощью своих клевретов упорно, но методично шил дерзкому гусару Лёвушке форменное дело. Уже вскрылось, что Лёвушка буян и состоит в подозрительной дружбе с родственниками кое-кого из сосланных декабристов. Уже над челом Лёвушки маячил ярлык без пяти минут мятежника и ниспровергателя государственного строя, а этого в те годы было вполне достаточно, чтобы пропасть. Бедный, бедный Лёвушка!

«Бедный, бедный я!» – мысленно простонал сейчас князь Г., которому слуга только что доложил, что мадемуазель Серова, явившаяся в приемную с утра, упорно не желает уходить, хотя шел уже седьмой час вечера.

Да, да, Полина буквально взяла князя в осаду. Она обложила его со всех сторон, как дикого зверя. Мадемуазель подружилась с его супругой и выплакалась на ее плече; вкралась в доверие к его матушке, и та послала сыну особое письмо о страданиях «несчастной барышни», хотя до того баловала сына письмами не чаще, чем раз в три года. Мало этого, Полина подстерегала князя в театре, на прогулке, в гостях – и неизменно порывалась кинуться к его ногам и всучить ему очередное прошение о помиловании Лёвушки. Причем каждое последующее послание становилось объемистее предыдущего и содержало в себе все новые и новые детали о беспорочном Лёвушкином характере и его хрустальной душе.

Следует отдать ему должное, князь Г. никогда не жаловался на свою судьбу. Более того, всегда принимал ее с достоинством, хотя всем известно, что принадлежать к одной из первых фамилий России, пользоваться доверием императора и иметь сорок тысяч годового дохода – чертовски нелегко. Однако в эти дни князь Г. стал находить, что лучше не командовать полком, а носить чин помельче да поскромнее. Что может быть лучше, чем сидеть где-нибудь в глуши скромным титулярным советником да распивать чаи с вареньем! На такие, прямо скажем, революционные мысли его натолкнул не кто иной, как провинциальная барышня с незабудковыми глазами – барышня, совершенно забывшая приличия, кои предписывают каждому безропотно принимать свою (а в особенности чужую) судьбу, и затерзавшая князя мольбами отпустить ее товарища детства.

– Я не принимаю, – страдальчески простонал князь Г., проводя трепещущей рукой по влажному от пота лбу.

Лакей стоял навытяжку, и в его глазах князь внезапно уловил нечто вроде сочувствия. Как бы там ни было, вельможа рассердился, что имело великие последствия.