Читать «Вокруг света за 100 дней и 100 рублей» онлайн - страница 185

Мы встретились посередине «Бродвея», центральной тропинки, вокруг которой жили все студенты. Я запихал ей в руки здоровенный букет, в ответ она запихала в меня: «Ты самый гнусный человек, которого я знаю. Я рыдала эти три часа не переставая, в душе, на пляже, в лесу. Какого черта ты себе позволяешь?» За три минуты вокруг собралась целая толпа из молодежи, преподавателей и сотрудников базы. Чем больше их становилось, тем сильнее мы плакали и кричали друг на друга. Нашей ненависти более чем хватало, чтобы за желанием разорвать напарника не замечать никого и ничего вокруг. Так продолжалось минут десять, а потом я закрыл ей рот одной ладонью, а глаза второй. Она била мне в живот руками, пока я не поцеловал ее. Мы оба знали, что на этом через десять секунд все закончится, и потому отдали себя. Это был поцелуй длиною в век. Пока он тек, мы прожили отдельную жизнь, занимались любовью, злобой, нежностью, вместе гуляли, работали и спали, а после постарели и погибли. Когда наши рты разомкнулись, мы вернулись на Волгу, в ее глазах я прочитал тонну ярости и слово «все». Мы ничего не сказали друг другу и разошлись в разные стороны улицы — она с белым букетом у груди, я с черной дырой там же.

Я решил, что с ней все покончено, и предался волжскому бытию. Днем занимался спортом и творчеством, а ночью делал все, что не вытворял никогда до этого. Прошлой жизни не было. Я обитал один в лагере, затерянном меж вековых сосен, переплетающихся у неба, и водной глади, которую черпали брюхами низкие томные облака. В лагере, пропитанном хвоей, остатками лимонки и криками чаек у горизонта. В лагере, где трепет перед рассветной владыкой-природой перетекал в трепет перед могуществом угрюмого алкоголя, где шепот трав волнами переливался во взмахи крыльев блудных птиц, где летучие мыши и совы единственные знали, что на самом деле происходило, и в ужасе и со стыдом хотели поскорее это забыть.

Со временем мне удалось сдружиться с половиной базы отдыха, и если поначалу я прятался по углам, боясь показаться стеснительным, то теперь скрывался, боясь согласиться на очередную авантюру. Прежде одинокая бочка 23б с двумя ушастыми зайцами переросла в традиционное место сбора жаждущих душевных бесед и громких выходок, и по выходным желающих было столько, что приходилось закрывать дверь перед доброй половиной. Я договорился с охранниками, и за небольшие алкогольные презенты нам позволялось чуть больше, чем другим. Меня даже приняли в свой круг те самые ребята, что разламывали стену с другой стороны в первую ночь, и разрешали хулиганить с ними. Жизнь определенно налаживалась.