Читать «В моих глазах – твоя погибель!» онлайн - страница 20

– А вы знаете, где это место? – не удержался от вопроса Егоров. – Где спрятаны подлинные мощи?

– Да, – просто сказала матушка Анна. – Но тебе не скажу, прости! Чувствую, что ты из тех немногих, кто тайну эту сохранил бы неприкосновенной, однако я клятву священную дала, что никому ее не открою. Давно это было, тогда меня звали просто Анютой… На костер взойду, а все одно молчать буду, как мой брат Гедеон в лагере близ Алма-Аты молчал – до самого смертного часа своего в тридцать третьем году. – Она перекрестилась. – Однако, Митя, тут дело не только в мощах нашего старца праведного. Слушай дальше, а ты рассказывай, Гаврила! – приказала она.

Гаврила Старцев, сидевший доселе безучастно, лишь изредка крестясь, повиновался. И тогда Егоров узнал, что его сообщники, Анатолий Андреянов (кличка Купец) и Павел Мец (кличка Колдун), имели задание отыскать в Горьком дневник Грозы и выкрасть его детей, которые сейчас под чужими именами живут в доме Ольги Васильевой, на улице Мистровской, дом 7.

– Да ты ж, поди, знаешь их, Митя, – взглянула на Егорова матушка Анна, а когда он в ответ только вытаращил глаза, пораженный до того, что слова молвить не мог, даже спросить был не в силах, откуда это ей известно, она только улыбнулась загадочно и ничего объяснять не стала. И тогда Егоров почувствовал, что спрашивать ничего не нужно, потому что есть на свете вещи, которые невозможно объяснить, которым нужно просто верить.

Гаврила продолжал рассказывать, уточнять подробности, называть имена и приметы. Егоров слушал, стараясь ничего не упустить, а потом рванулся к телефону и принялся звонить в Горький. Спустя час, после долгих переговоров и убеждений начальства, которое никак не могло ему поверить, он вызвал машину и отправился в Горький. Вместе с ним ехал Гаврила Старцев.

– Прощай, Гаврила, – печально сказала матушка Анна, выходя вместе с ними на крыльцо и крестя обоих. – И ты прощай, Гроза. Более уж не увидимся!

– Почему? – встревоженно спросил Егоров.

Однако матушка Анна лишь развела руками и прошелестела:

– Не судьба! А ты терпи, всё переживи… родная кровь поможет.

Это непонятное пророчество Анны Егоров вспоминал потом, спустя два года, когда вернулся в Саров. Да, вот так уж вышло, что возвращался он туда почти пять лет!

А тогда…

А тогда он успел перехватить на выезде из Горького машину, в которой Андреянов и его бывший сообщник по темным делишкам в Горьком Сидоров пытались вывезти одурманенных каким-то сонным снадобьем Сашу и Женю. Перепуганный Егоров принялся тормошить их, однако дети, на миг выйдя из этого странного состояния между сном и бодрствованием, пробормотали недружным хором:

– Лялечку убили…

– Ляля умерла…

И, горько всхлипывая, снова впали в дремотное оцепенение.

Егоров, знавший, что Лялей они называли Ольгу, не интересовался более ни судьбой Гаврилы Старцева, ни тем паче Аверьянова, который патетически выкрикивал, что спас детей от обезумевшего Павла Меца, который намеревался их убить, ринулся с несколькими милиционерами, тоже участвовавшими в облаве, на улицу Мистровскую. Он примчался туда как раз вовремя, чтобы спасти от Меца, пусть раненого, но еще очень опасного, Тамару, однако Ольгу спасти не успел: она была убита ударом ножа в горло.