Читать «Весь этот мир» онлайн - страница 73
Никола Юн
Я как-то сказала Олли, что знаю собственное сердце лучше, чем все остальное, и это по-прежнему так. Но что-то в нем изменилось.
Карта отчаяния
Жизнь коротка™
Отзыв со спойлером от Мэделайн
«ПОСТОРОННИЙ», АЛЬБЕР КАМЮ
«В ОЖИДАНИИ ГОДО», СЭМЮЭЛ БЕККЕТ
«ТОШНОТА», ЖАН-ПОЛЬ САРТР
Выбрать все, удалить
Притворство
С КАЖДЫМ ДНЕМ Я СТАНОВЛЮСЬ КРЕПЧЕ. Ничего не болит, кроме сердца, но я стараюсь им не пользоваться. Держу жалюзи опущенными. Читаю книги. Экзистенциальные или нигилистические. У меня не хватает терпения читать произведения, утверждающие, будто в жизни есть смысл. Я не вытерплю хеппи-энда.
Я не думаю об Олли. Он шлет мне письма, которые я удаляю не читая.
Спустя две недели я уже достаточно здорова, чтобы возобновить некоторые занятия. Проходит еще две недели, и я могу вернуться ко всем.
Я не думаю об Олли. По-прежнему удаляю его письма.
Моя мама по-прежнему пытается все исправить. Дрожит надо мной. Беспокоится, суетится и курирует. Теперь, когда я окрепла, она уговаривает меня снова проводить вместе вечера. Как и Олли, она хочет, чтобы наша жизнь стала прежней. Я не получаю удовольствия от этих совместных вечеров – на самом деле меня ничто не радует, – но все равно соглашаюсь ради нее. Мама похудела еще больше. Я встревожена и не знаю, как все исправить, поэтому играю в фонетический скрабл и «Честную угадайку», смотрю кино и притворяюсь.
Олли прекращает писать мне письма.
– Я попросила Карлу вернуться к нам, – однажды после ужина сообщает мама.
– Я думала, ты ей больше не доверяешь.
– Но я доверяю
Воссоединение
НА СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ ПОЯВЛЯЕТСЯ КАРЛА и сразу начинает суетиться. Ее суета еще
– Мне так жаль, – говорит она. – Это все моя вина. Я застываю в ее руках, не желая давать волю эмоциям.
Если я заплачу, все станет реальным. Мне действительно придется жить этой жизнью. Я действительно никогда больше не увижу Олли.
Я стараюсь держаться, но не могу. Карла – как мягкая подушка, в которую ты должен выплакаться. Начав, я не умолкаю еще час. Она вся пропитана моими слезами, а у меня слез больше не осталось. Я задумываюсь о том, можно ли выплакать все слезы. И отвечаю на этот вопрос новым потоком.
– Как твоя мама? – спрашивает Карла, когда я наконец перестаю рыдать.
– Она меня не возненавидела.
– Мамы не могут возненавидеть своих деток. Они слишком сильно их любят.
– Но ей следует. Я ужасная дочь. Я совершила ужасный поступок.
Слезы снова начинают течь, но Карла отирает их рукой.
– А что твой Олли?
Я качаю головой. Я готова рассказывать Карле о чем угодно, только не об этом. Мое сердце слишком изранено, и я хочу сохранить эту боль как напоминание. Я не желаю, чтобы на него пролился солнечный свет. Не желаю, чтобы оно зажило. Потому что, если это случится, у меня может возникнуть соблазн воспользоваться им снова.
