Читать «Секретное досье» онлайн - страница 150

Рэдж Кавендиш

Я взглянул на фото цвета сепии Рэджа Кавендиша, сына Чарли. Он смотрел с высоты секретера в одной из тех больших, похожих на лодки пилоток, в которых у всех у нас был такой дурацкий вид. Я помню тот день, когда Рэдж получил эту пилотку. Он был высоким неуклюжим парнем с рыжими волосами, которые он приминал из сочувствия к более низкорослым представителям человеческой расы. Самый блестящий ученик шестого класса, Рэдж никогда не был идеальным, потому что «…существует такая вещь, как быть слишком мягким, Кавендиш, и это называется слабостью». Рэдж лишь чуть улыбался, особой разговорчивостью он не отличался. Поэтому, полагаю, мы и стали такими неразлучными друзьями… я был там самым говорливым… когда Рэдж находился со мной, ему не требовалось много говорить.

В деревне Рэдж чувствовал себя как дома, он знал о кучево-дождевых облаках и изобарах и мог за пятьдесят ярдов отличить певчего дрозда от дрозда-рябинника, что производит весьма сильное впечатление на человека, неспособного отличить сипуху от канюка. Рэдж знал о кротах и лисицах и латинские названия диких цветов. Рэдж примирился с жизнью в армии, он тихо делал все лучше всех остальных. Лидерский стиль Рэджа заключался в том, чтобы быть впереди в наиболее трудных и опасных ситуациях, и огневую мощь он использовал так же экономно, как и слова. Рэджа не требовалось обращать в сторонника ведения военных действий с использованием воздушно-десантных войск, он никогда не знал никаких других. Десантироваться из самолета в качестве увертюры к сражению было для него так же естественно, как для других солдат в другие времена отбеленные глиной бриджи, начищенное кремневое ружье и натертые черной смазкой патронные ящики.

Он стал полковым старшиной Кавендишем: одним из самых молодых ПС в британской армии в ходе Тунисской кампании, когда парашютная бригада использовалась в качестве пехоты. Именно здесь он получил прозвище «Прыгун».

Во время сражения вокруг Лонгстопа, обошедшегося дороже всего в той кампании, Рэдж находился в 15-центнеровом грузовике, который потерял управление, следуя в колонне автотранспорта, сошел с дороги и напоролся на мину. Немецкие саперы насажали вокруг больших мин много выпрыгивающих мин. Когда солдаты спрыгивали на землю, те взлетали высоко в воздух, взрывая свои контейнеры, набитые металлическими шариками. С рассветом Африканский корпус направил огонь минометов на вспышки и крики.

В Тунисе жарко даже в мае, а на высоте Лонгстоп-Хилл окопались обладатели тысячи зорких немецких глаз. Разрывы и хлопки гранат и мин катились по склонам, как и сладкий запах мертвой плоти. Большие черные сытые мухи вились и ждали мин фон Арнима, выслеживающих людей и превращавших их в падаль. Люди умирали весь день. Одни умерли очень быстро, другим потребовалась бесконечность, третьи погрузились в печаль невосприимчивости и достигли очень личной договоренности со смертью. Поморщиться, скорчиться или расправить затекшую ногу, взять галету, унять кровь, прибить дюжину мух на твоем веке, дотронуться до горячего металла твоего автомата — все это судорожно проделывали люди, прежде чем умереть.