Читать «Самолет без нее» онлайн - страница 82

В аэропорту Ататюрка в Стамбуле я нашел стюардессу, которая, по ее воспоминаниям, 22 декабря видела грудного ребенка среди пассажиров, ожидавших рейса на Париж, и даже пощекотала его под подбородком.

«Там был один грудной ребенок или два?

— Один. Точно один».

Во всяком случае, ей так казалось. Вообще говоря, она не могла сказать с уверенностью, в какой именно день видела грудничка. И на какой рейс его родители ждали посадки. Но ребенок точно был! Это она помнила четко…

Эта чертова стюардесса внесла в мои и без того спутанные мысли новый сумбур.

А что, если в самолете был всего один ребенок?

Действительно, разве можно утверждать, что на борт в тот день поднялись две семьи с грудными детьми? Разумеется, существовал список пассажиров, но что, если в аэробус, летевший из Стамбула в Париж, попало не двое детей, а один? Например, в нем не оказалось Лизы-Розы? Опоздание, случившееся в последний момент затруднение, каприз матери, похищение, покушение — могло произойти все, что угодно, в результате чего Лиза-Роза избежала посадки на роковой рейс и до сих пор жива! Ее прячут где-то в Турции… Или в другой стране…

Совершенно безумная гипотеза!

А если взглянуть на нее с другой стороны? Разве не странно, что о ребенке, прожившем три месяца, сохранилось так мало достоверных сведений? Почти нет людей, видевших малышку. Нет друзей семьи, качавших ее на руках. Нет любящей няни. Нет фотографий. Нет вообще ничего. Или почти ничего. Как будто такой девочки вообще не существовало. Точнее говоря, как будто ее существование кто-то хотел сохранить в тайне…

Часами размышляя над этим, я превратился в почти полного параноика. Если Лизы-Розы не было в самолете, не значит ли это, что она умерла еще до того, как самолет поднялся в воздух? Отчего умерла? В результате несчастного случая? Из-за неизлечимой врожденной болезни? Пала от руки убийцы? Александр и Вероника де Карвиль унесли ответ на этот вопрос с собой в могилу.

Возможно, его знала Мальвина. Возможно, это знание и свело ее с ума.

Когда я излагал эти гипотезы Назыму в кафе «Дез Анж», он только хохотал. И опускал усы в очередную рюмку ракии.

— Преступление? Ты рехнулся, Кредуль!

Он попыхивал своим наргиле и возвращал меня с небес на землю. Назым верил только в конкретные вещи. В реальные доказательства.

— Слушай, Кредуль. Не могли же ее три месяца держать за забором. Наверняка с ней выходили на улицу. Кто-нибудь мог ее видеть. Прохожий, турист… Она могла случайно попасть на чей-нибудь снимок. Никогда нельзя знать заранее.

— Что ты имеешь в виду?

— Сам не знаю. Деньги у тебя есть. Дай по всей Турции объявление в газетах. Опубликуй фотографию. Ту самую, из «Эст репюбликен». А там посмотрим.

Назым был прав. Он высказал гениальную идею. Мы наводнили турецкие газеты объявлениями, подробно объяснив, что именно ищем и что предлагаем взамен. В турецкой валюте суммы выглядели баснословными.