Читать «Бог войны» онлайн - страница 233

– Почему?

– Эй, Юлий, тебе лучше закончить поскорее! – проревел кто-то по-латински. – У нас тут завелась компания. Несколько сиракузских шлюхиных сынов пришли спасать свою подругу.

– Дерьмо! Назад! – прокричал первый грек, и Ганнон приободрился.

Снаружи царила сумятица, сиракузцы убежали, а легионеры схватили оружие и пустились за ними. Когда звуки схватки в переулке затихли, Ганнон рискнул выглянуть наружу. Все легионеры как будто ушли, кроме одного, чья задница дергалась вверх-вниз между ногами какой-то женщины.

Бросившись вперед, Ганнон проткнул его сзади мечом, а потом, подняв с рыдающей жертвы, перерезал насильнику горло. Женщина – девушка – уставилась на Ганнона, в ужасе раскрыв рот, ее лицо и груди были сплошным кровоподтеком.

– Беги, – велел Ганнон, отбрасывая труп в сторону. – Найди, где спрятаться.

Аврелия хотела было помочь девушке встать, но Ганнон оттащил ее.

– Она же еще ребенок! – запротестовала подруга.

Он сжал ее локоть крепче.

– Мы не можем помогать. Нужно молиться, чтобы сами выжили. То, что мы видим, – только начало, поверь мне. К наступлению ночи все будет гораздо хуже.

Ее взгляд упал на девушку. Она лежала, не шевелясь.

– Спасайся, пожалуйста. Пока они не вернулись.

Девушка отвернулась.

Аврелия схватила чей-то окровавленный гладиус и протянула ей рукояткой вперед.

– Возьми. Им можно убить других или себя.

Когда девушка взяла его, Аврелия полными слез глазами посмотрела на Ганнона.

– Я готова.

Моля, чтобы череда неудач закончилась, Ганнон направился в маленькую улочку напротив.

Какое-то время они не видели никаких солдат – ни сиракузцев, ни римлян. На перекрестке шагов через двести у него шевельнулась надежда. На стене была нарисована человеческая рука с указательным пальцем, вытянутым в сторону одной из четырех улиц. Под ней он прочел по-гречески «АХРАДИНА». Указатели были в городе редкостью, и потому у него был лишний повод для благодарности.

– Туда.

Не прошли они и пятидесяти шагов, как из сырной лавки вышла четверка легионеров; каждый с кругом сыра под мышкой. При виде Ганнона с Аврелией они закричали и бросились к ним.

– Беги назад, – бешено прошептал Ганнон, но, когда обернулся, его сердце упало. Привлеченные криками своих товарищей, из дома, который, должно быть, обыскивали, выскочили еще трое римлян. Путь к перекрестку был перекрыт, и поблизости не было видно никакого переулка. Юноша забарабанил в одну дверь, в другую, но все были заперты изнутри.

– Я скажу им, что я римлянка, – сказала Аврелия, – и чтобы они не трогали тебя.

– Они и слушать тебя не станут. Посмотри на них – дикие звери.

Заслонив Аврелию, Ганнон передвинулся, чтобы встать к стене лавки, и в последний момент заметил в грязи рядом валявшийся сиракузский щит. Схватив его, он почувствовал себя немного лучше. Если повезет, он сможет убить нескольких, прежде чем его самого оглушат или зарубят.

– Дай кинжал, – сказала Аврелия. – Я тоже смогу сражаться, когда они подойдут ближе.

Ганнон хотел так много сказать! Как рад он был, что они встретились, как он наслаждался временем, проведенным вместе… Как мечтал в мирное время забрать ее в Карфаген, где они вместе могли бы создать семью… Но, не сказав ни слова, он вытащил из ножен кинжал и протянул ей.