Читать «Последняя ставка» онлайн - страница 342

И хотя он наполовину ослеп из-за колдовских припевок Снейхивера, у него не было никаких сомнений, что среди всего, что описывало круги, в центре которых находилась подпрыгивавшая фигура Снейхивера, были рыбы: окуни, карпы и сомы с длинными усами. Некоторые из этих рыбешек казались крохотными и вроде бы мельтешили прямо перед носом Мавраноса, а другие, напротив, были громадными и мчались с астрономической скоростью не ближе орбиты луны.

Мостовая под его ногами шевелилась, и, опустив взгляд, он увидел, как по бетону стремительно разбегались трещины, которые то расширялись, то сужались, как пульсирующие артерии – неужто плотина рушится? – а затем он очутился высоко над землей, сам повис где-то в районе лунной орбиты, и то, что он принял за трещины или артерии, оказалось огромными речными дельтами, менявшимися в сдвинутом в фиолетовую сторону излучении неестественно быстро мчащихся столетий.

Он заставил себя посмотреть вверх и увидел летучих мышей, разлетавшихся от Снейхивера рваными пульсирующими облаками, а безумец вновь заорал:

– Королева Каледона, сколько миль до Вавилона?

Снейхивер отчаянно плясал на узком краю высокого, по грудь, парапета, высоко вскидывая ноги и размахивая руками; фалды его донельзя заношенного пальто развевались на сыром ветру. Мавраносу показалось, что он стал выше; более того, в какое-то мгновение он даже вознесся выше гор, стоявших по обе стороны плотины, и его радостно запрокинутое безумное лицо находилось ближе к небесам, чем все, лежавшее вокруг.

– Три десятка и десяток, – отчетливо распевал он, и его голос отдавался в гомоне летучих мышей и рыб. – Я по лунному лучу долететь туда хочу. Так лети и развлекайся, и обратно возвращайся.

Небо потемнело, словно внезапно случилось затмение, но над горами явственно виднелась полная луна. Плотина сотрясалась от завихрений и сбоев в турбинах и водоводах, являвшихся ее сердцем.

– Пожалуй, добавлю, – сказал Крейн и бросил в банк еще две купюры, стараясь говорить с театральной небрежностью обладателя выигрышной «руки», пытающегося прикинуться слабым, чтобы спровоцировать еще одно уравнивание.

Крейн сразу повысил первоначальную ставку в двести долларов, но соперник, немного подумав, тоже повысил, вернув инициативу Крейну.

Складывалось впечатление, что этот кон будет разыгрываться не меньше часа.

Плавучий дом как будто вращался в воде, и Крейну приходилось делать усилие, чтобы не схватиться за край стола, как уже поступили несколько игроков.

Оказавшись перед перспективой еще одного повышения ставки на двести долларов, молодой человек задумчиво потер обросший подбородок и уставился на шесть открытых карт Крейна: шестерку и восьмерку чаш, рыцаря жезлов и семерку, восьмерку и девятку мечей.

Крейн знал, что у его соперника тузовый флеш в монетах; молодой человек, несомненно, думал о том, являются ли семерка, восьмерка и девятка мечей частью стрит-флеша, который побьет его карту.

Крейн заметил, что зрачки противника расширились, и понял, что тот намерен еще раз повысить ставку и вскрыться, закончив торг.