Читать «Покровители» онлайн - страница 164

– А ежели я не стану ничего писать? – Он шмыгнул носом. – Вы пристрелите меня?

– Да. Или вы предпочтете быть разодранным моей собакой?

Взгляд его темных глаз переместился с меня на Пака. Убедительно кивнув, я вручила ему бумагу и перо. Он вздохнул, положил бумагу на столешницу приземистого буфета и, склонившись над ней, разгладил лист бумаги в скудном свете свечи.

– Чего писать-то?

– Правду.

Дрожа от холода, я стояла и ждала, пока он, поскрипывая пером, выписывал свои признания неровными, едва читаемыми каракулями. С улицы до меня доносились только пофыркиванье лошади и шум дождя. Моя грудь сжималась от страха и облегчения, и я уже представляла дальний путь, в который мне предстоит отправиться утром. Я собиралась вернуться в Готорп, поспать несколько часов и еще до рассвета опять выехать в Ланкастер.

Джон Фолдс передал мне свои показания, и я быстро прочитала их.

– Добавьте свидетельства оправдания Кэтрин Невитт, – велела я, – ей предъявлено такое же обвинение.

– Я вам не писатель, чтобы строчить тут целые сочинения.

– Вы напишите то, что необходимо. Дописывайте.

– Ну вот, – буркнул он, – этого достаточно?

– Не знаю, – ответила я, взяв у него бумагу, сложила ее и убрала в сумочку, – Но вам лучше надеяться именно на это.

– В каком смысле?

– Если этого окажется недостаточно, то я могу нанести вам еще один визит, и не рассчитывайте, что тогда я буду в настроении торговаться с вами. Ассизы начнутся утром, и вам следовало бы по-мужски осознать, что вы натворили своим лживыми показаниями. Спокойной вам ночи.

Я отвернулась, направившись к выходу. На улице лил дождь.

– А если ту распутницу все-таки повесят, я буду получать свой эль?

Не оборачиваясь, я остановилась на пороге и отпустила ошейник Пака. Джон Фаулдс успел заметить лишь промельк рыжего отлива и блеск зубов, когда пес набросился на него и вонзил зубы в его руку. Взвизгнув от ужаса, Джон принялся чертыхаться, раскачиваясь из стороны в сторону и сжимая прокушенный локоть. Темная кровь проступила на грязной белой рубахе. Я тихо позвала Пака, и он послушно вернулся ко мне. Оглянувшись напоследок, я смерила взглядом этого слабовольного и дрожащего труса, которого Алиса когда-то любила.

– Да, вы будете получать обещанный эль, – сказала я, – раз моя собака не захотела убивать вас, то это сделает он. И чем медленнее, тем лучше.

* * *

Часом позже стало понятно, что я заблудилась. Я намеревалась проехать в западном направлении по берегу реки до самого Готорпа, но из-за сильного шума дождя не смогла услышать журчание речного потока, не говоря уже о непроглядной тьме. Луна скрылась за тучами, и теперь я смутно различала лишь темные очертания деревьев да грязную дорогу.

Я промокла. Лошадь тоже промокла и, печально переставляя ноги, время от времени протестующе останавливалась. Такой же усталый Пак тащился рядом с нами, его мокрая шерсть потемнела. Мой живот, казалось, потяжелел безмерно, и сердце колотилось, несмотря на то что мы двигались с черепашьей скоростью. Я поворачивала то налево, то направо, в надежде найти широкую дорогу, проложенную между деревнями. Все мои мысли сосредоточились на сохранении двух документов, спрятанных в складках юбок: моим свидетельским заявлением и признательным показанием Джона Фаулдса. Если они промокнут, то все пропало. На душе у меня было муторно, возможно, от подступающего отчаяния, но я не собиралась сдаваться. Нет, я не стану плакать; я найду дорогу домой, даже если мне понадобится для этого весь остаток ночи. А утром поеду в Ланкастер, предстану перед судом, и мой звонкий голос разнесется по залу, заявляя о невиновности Алисы, и все будут слушать меня, и в итоге ее цепи с лязгом упадут на пол, и она выйдет на свободу.