Читать «Поединок во тьме» онлайн - страница 42
Михаил Вадимович Соловьев
Травит веревку и представлет, как мешок во мраке опускается. Когда увязка ослабла, отпустил шнур и закрыл отверстие.
Груз теперь надежно покоился в одной из его тайных норок — сухой и неприметной. Оставалось лишь самому прогуляться в «подземлю» и разобраться с добычей. «Многое переменится», — понял Козлякин.
Когда опускал мешок, почувствовал вдруг: не он впереди, а эта мутная парочка.
С горы сбежал минут за семь. Еле заметный полузаваленный проход зиял темнотой. Скользнул в него и в очередной раз порадовался своему небольшому росточку. Кто другой здесь не пролезет, разве подросток какой, но тем и на поверхности дел хватает. На улице только сгущался вечер, а здесь царила вечная ночь. Фонарик зажигать не стал. Память услужливо отсчитывала шаги и повороты.
Показалось, свет забрезжил. Козлякин улыбнулся. Подарок неясных голосов — зрение в полной тьме. Сейчас обострится и внутреннее видение большей части «подземли». Точно, вот оно. Привычно пробежался «щупальцами» по штольням и штрекам. Никого. Ноги несли Володьку в глубь горы.
Хлюпнуло под сапогами. Вот он, последний поворот и лестница вниз. В прошлом году с сыном Максимкой соорудили.
«Хороший пацан вырос, — радовался “хозяин” шахт. — Когда в дом за архивом лезли, не менжевался и костер посреди комнаты соорудил, только глянул — без слов все понял.
Потом с очкастым разобраться хотел, если погонится. Даже ножичек достал, но тот предпочел пожар тушить».
Мелкая вода закончилась, и в неясном негативе подземной картинки увидел Козлякин мешок, лежащий на метровом сухом уступе. Шнур валялся рядом. За пару минут сделал из мешка рюкзак, увязав за углы. Набросил, подтянул. Все в порядке. Еще метров триста, и будет один из обжитых тайников. Останавливаться сейчас нельзя, сырость шахт уже дает о себе знать. «Градусов двенадцать, — зябко поежился он. — Надо идти». Здесь, внизу, теплом не разбрасываются — кругом камень.
«Ничего, на лежке отогреюсь», — решил Козлякин и шагнул в серый коридор.
15. М. Птахин
— Все вовремя, — бабахнул Петр на стол пачку бумаг. — Давай смотреть, что тут батя оставил. Какой там год?
Пока ехали по городу, я в двух словах обрисовал ситуацию. Но рассказывать язык не поворачивался. Такая жадность обуяла, хоть волком вой. С одной стороны, стыдно, а с другой… Вот и сейчас сижу, с собою борюсь, а так хочется схватить архив Петровского папаши — и за дверь.
«Только не ждет тебя там никто, — сам себе говорю. — Разве что Козлякин и компания. Читанёт сейчас бумаги. Поймет, что внизу интерес есть, и закрутится все сначала…»
— Какой год, говорю? — рявкнул Петр, возвращая меня в реальность. — Чего замер-то?
— Лихорадка, — буркнул я.
— Чего?
Покаялся:
— Золотая лихорадка. У меня так в начале каждого мероприятия, когда ищем что-нибудь ценное. Сильно хочется одному владеть…
— Странно, — пригляделся ко мне Петр. — У меня такого не было.
— Обычно справляюсь, — хвастаюсь. — А вот Козлякина вашего, скорее всего, именно она скрючила.