Читать «Музей моих тайн» онлайн - страница 19

Вторую пуговицу нашел Том и носил ее в кармане вместе с каштаном для игры и стеклянным шариком, собираясь вернуть матери, но, не успев вернуть, где-то потерял, а потом обо всем забыл.

Третью нашла Рейчел во время яростной уборки, устроенной вскоре после переезда в домик. Она выковыряла застрявшую пуговицу из щели между плитами пола и положила в свою шкатулку для пуговиц, откуда много лет спустя ее переложили в шкатулку для пуговиц, принадлежавшую моей бабушке, — подарочную жестянку из-под шоколадных конфет «Роунтри», — откуда она, конечно же, попала в желудок Джиллиан, а оттуда уже — кто знает? Что же до детей, Лоуренс ушел из дому в четырнадцать лет и его больше никто никогда не видел. Том женился на девушке по имени Мейбл и стал клерком у адвоката, а Альберт погиб на Первой мировой. Бедняжка Ада умерла в двенадцать лет от дифтерии. Лилиан прожила долгий и довольно странный век, а Нелл — которая в этот жаркий день еще не родилась и у которой вся жизнь впереди — однажды станет моей бабушкой, и вся жизнь у нее окажется позади, и она даже не сможет понять, как так получилось. Еще одна женщина, затерянная во времени.

Глава вторая

1952

Рождение

Мне это не нравится. Ничуточки не нравится. Скорее вытащите меня отсюда, кто-нибудь! Мой хрупкий скелетик сдавливают, как тонкую скорлупку грецкого ореха. Мою нежную кожицу, еще не тронутую земной атмосферой, обдирают, словно желая набить из меня колбасу. (Неужели все это — естественный, природный ход событий?) Все облака блаженства, по которым я ступала раньше, рассеялись без следа в этой вони и крови.

— Шевелитесь, мамаша! — грохочет сердитый голос, похожий на приглушенную туманную сирену. — Мне, между прочим, на званый ужин идти!

Банти отвечает что-то нечленораздельно и неразборчиво, но общий смысл тот, что ей так же не терпится побыстрее закончить, как и нашему душке-гинекологу. «Доктор Торквемада, я полагаю?» Акушерка — ангел, посланный присутствовать при моем рождении, — накрахмалена до скрипа. Она рявкает приказы:

— Тужься! ТУЖЬСЯ!

— Я тужусь, черт побери! — орет Банти в ответ.

Она потеет и сопит, не переставая сжимать в руке загадочный предмет, похожий на засушенную часть тела млекопитающего, — волосатый медальон, висящий у нее на шее (см. Сноску (ii)). Это счастливая кроличья лапка. Кролику она явно не принесла счастья, но для моей матери это сильный талисман. Она мне, кстати, разонравилась (не кроличья лапка, а моя мать). Девять месяцев заключения в ее утробе были не самыми приятными. А в последнее время — еще и жуткая теснота. Мне все равно, что там снаружи, это в любом случае будет лучше, чем внутри.

— ТУЖЬТЕСЬ, МАМАША! ТУЖЬТЕСЬ!

Банти испускает убедительный вопль, и вдруг все кончается — я выскальзываю наружу, бесшумно, как рыба в ручье. Даже доктор Торквемада удивлен.

— Ой, кто это у нас тут! — восклицает он, словно вовсе меня не ждал.

Акушерка смеется и говорит: