Читать «Московский апокалипсис» онлайн - страница 64

— И хорошее токайское? — «заинтересовался» Ахлестышев.

— Лучшее во всей Москве. Соглашайся, негоциант! Когда сможешь принести ляжку?

— Сначала надо, чтобы батальон ушёл. Хм… Потом дорога от Шереметьевской больницы до вас… Раньше полуночи не обернусь.

Полковник глянул на адъютанта и сказал по-немецки:

— В полночь я желал быть в церкви!

— Их там сорок человек, управятся и без нас.

— Ночью в церкви? — удивился «вольтижёр». — Я немного понимаю язык… Странные люди саксонцы! Вы молитесь по ночам?

— Не твоего ума дело! Ну, мы договорились?

Пётр осклабился.

— По рукам, господин полковник! Несите бутылки и ждите меня к полуночи. Значит, конфитюр не нужен?.. И ещё. Налейте, пожалуйста, чашку водки моему асинусу. Ему скоро тащить сюда тяжёлый окорок, пусть подкрепится.

— Да, осёл у вас знатный, — одобрили гусары. — Такой и целого быка доставит, не то, что одну ногу.

Саше поднесли водки в чайном стакане и кусок сыра. Он степенно, со значением, выпил, от сыра отказался. Потом торжественно поклонился гусарам в пол.

— Благодарствуйте, сукины дети!

— Господа, не прощаюсь! — откозырял Ахлестышев. Нагрузил на носильщика узел с бутылками, и они вышли вон. Спустились на первый этаж и, как бы по ошибке, заглянули в дверь помещения. Там обнаружился караул из пяти человек, шестой стоял снаружи. Рекогносцировка местности была закончена.

По дороге домой Саша балагурил:

— Ну, Серафимыч, ты и душа-человек! Товарища не забыл, водки ему поднёс!

Когда они пришли в подвал и доложились командиру, тот выдумку Петра одобрил.

— Молодец! Они, значит, тебя в полночь ждут? Будет им гостинец!

За час до полуночи Сила Еремеевич собрал отряд и изложил план боя.

— Вы, новенькие, идёте первыми. Тем же макаром: француз при носильщике. Мы в пятидесяти шагах следом. Проходя мимо часового, Саша бьёт его по башке. Чтоб наповал!

Батырь молча кивнул и поглядел на свой кулак.

— Потом лезете наверх. Мы за вами. Подпираем дверь в караулку. Ставим там Тюфякина. Пунцовый с Голофтеевым — на дворе, у окон. Держите караулку на прицеле. Начнётся пальба — бейте их снаружи; Тюфякин стреляет через дверь. Надо, чтоб им было не до полковника — себя пусть спасают. Но лучше бы без шуму.

Партизаны слушали и запоминали.

— Дальше. Саша с Петром заходят в комнату. С «окороком». Начинают разговор. Мы с Саловаровым врываемся следом. Режем всех белым оружием. Стараемся тихо. Как кончим — сразу уходим. Полковника мёртвого забираем с собой.

— Это ещё зачем? — вскричало сразу несколько человек. — Он нас свяжет. Ну его к матери!

— Отставить! — прекратил спор унтер-офицер. — Приказ обсуждать?

— Но для чего нам тот мертвяк, Сила Еремеевич? — не удержался Тюфякин.

— Далеко не понесём. Положим на Поварской, по-возле храма. Им наука! Ну, с Богом…

Ночная Москва встретила партизан темнотой и редкими выстрелами. В развалинах сновали какие-то тени, звякало об камень железо, стучали по битым кирпичам каблуки. Но всяк занимался своим делом и не мешал другому: город был наполнен скрытой жизнью.