Читать «Маленькое личико» онлайн - страница 77

– Наверное, мой вопрос покажется вам неуместным, – осторожно начала Чарли, – но есть одна версия, и не исключено, что она окажется продуктивной…

– Да?

В глазах Дэвида Фэнкорта впервые с начала разговора блеснула надежда.

– Элис говорила детективу Уотерхаусу о вашем отце. Я знаю, что вы не общаетесь, но…

– Что-о? – По лицу Дэвида пробежало отвращение. – Она говорила об этом с ним?!

Губы Вивьен вытянулись в тонкую черту: она явно злилась.

– Какое ей дело до Ричарда?

– Не знаю. А вы что думаете?

– Ничего. Она со мной об этом не беседовала.

В голосе Вивьен прорезалась досада. «Этой женщине, – подумала Чарли, – очень не нравится, когда что-нибудь ускользает от ее внимания».

– Вы не знаете, как связаться с Ричардом Фэнкортом?

– Простите, нет. Я вспоминаю его без особой нежности и сейчас не хотела бы это обсуждать.

Чарли кивнула. Гордой женщине вроде Вивьен неприятны напоминания о жизненных неудачах. Чарли к большинству своих бывших любовников относилась так же. Например, сержант Дэйв Бидман из бригады по преступлениям против детства успокаивал ее, когда разорвался презерватив: «Не волнуйся, я знаю, где можно сделать аборт. Небось не впервой». А до него был бухгалтер Кевин Макки, которому, как он сам выразился, «целоваться не в кайф».

Чарли не доверяла людям, что водили дружбу со своими бывшими. Это ненормально и даже гнусно – довольствоваться чуть теплым, разбавленным подобием былой любви или страсти, хранить выброшенные прибоем обломки романа или брака и называть это дружбой. Саймон – другое дело. К Саймону это не относится. «Он мой никогдашний, – с горечью усмехнулась Чарли, – и его гораздо труднее забыть».

Незадавшиеся союзы отравляют будущее, точно выбросы радиации. Чарли вдруг вспомнила об одном обстоятельстве, что могло прямо или косвенно объяснить причину исчезновения Элис.

– Почему вы расстались с Лорой Крайер? – спросила она Дэвида Фэнкорта.

17

29 сентября 2003 г., понедельник

– Он с самого начала называл ее Ухти-Пухти. Это не просто прозвище, она была и есть Ухти-Пухти. Но этого ребенка он так не зовет. Он знает, что это не Флоренс. И ночью, когда он ее кормил, я подслушала, как он говорил о себе «я». Если бы он обращался к Флоренс, то сказал бы «папа».

Надо говорить медленнее, если буду тараторить как умалишенная, он не поверит. Но я так долго ждала этой возможности, что не в силах сдержаться.

Мы с Саймоном сидим в «Чомперсе». Слушая мою скороговорку, он робко поглядывает на меня через стол. Явно нервничает. Водит пальцем по узору деревянных волокон на столешнице. Здесь очень шумно: музыка, гомон, смех отовсюду, но в перерывах я слышу только молчание Саймона. У него чистые, аккуратно причесанные волосы. Черные брюки и джинсовая рубашка с виду новые, но плохо сочетаются между собой и с коричневыми туфлями. Непонятно, что не так с этим ансамблем, но первое, что я подумала, когда он вошел: Дэвид скорее умрет, чем напялит на себя такое. Этот дурной вкус в одежде умиляет и даже как-то обнадеживает.

– Боюсь, это ничего не доказывает, – говорит Саймон после долгой паузы.