Читать «Маленькая рыбка. История моей жизни» онлайн - страница 26

– Здесь, – сказала мама.

Мы расставили мольберты полукругом. За деревом была изгородь, и сад, и амбар, и какие-то сараи, а за ними, в конце узкой долины, словно сморщенная кожа, поднимались складки холмов. Весь этот пейзаж: дерево, зеленую траву, синие холмы, пурпурные холмы, небо – слишком сложно было уместить на маленьком листе бумаги.

– Воткните ножки мольбертов поглубже, чтобы они не шатались, – наставила мама. Она обошла нас, поправляя мольберты, надавливая на них, чтобы те вошли в сухую землю, и ее естественная уверенность, непринужденность по отношению к окружающему миру, смелость речи, движений были новыми для меня и немного пугающими. Мы скотчем прикрепили бумагу к доске, и она встала перед нами с заостренной кисточкой в руке, подняв вторую руку с выпрямленной ладонью, изображающей лист бумаги.

– Перед тем как мы начнем, я хочу научить вас пользоваться кистью, – сказала она. – Не надо давить ею, вот так, – она ткнула кисточкой в ладонь, отчего та распласталась, как швабра. – Ведите ею по бумаге в одном направлении, не против щетинок, а вместе с ними.

Я уже давным-давно умела пользоваться кистью, поэтому злилась оттого, что меня инструктируют наравне с остальными.

Мы приступили к рисованию. Сначала коричневыми четырехгранными карандашами Конте, которые сами были похожи на ветки. Поверх рисунка мы должны были нанести краски, чтобы добавить цвета.

– Рисуйте не то дерево, которое, как вам кажется, вы видите, – сказала мама. – Рисуйте дерево. Доверьтесь своему глазу.

Я не понимала, где на моем листе должно начинаться дерево, как оно должно пробиться к небу сквозь холмы, возвышающиеся на заднем плане. Внимательно присмотревшись к пейзажу, я заметила, что трава на земле занимает почти столько же места, сколько холмы. И испугалась, что дерево у меня получится лишь точкой в центре ничем не занятого белого пространства, которое вызывало у мамы отторжение.

– Первый штрих требует смелости, – сказала она, мельком взглянув на мой пустой лист. – И запомните: в природе не бывает прямых линий.

Я сделала несколько прямых штрихов.

– Лужа на земле может быть интереснее рисунка, – сказала она. Я и раньше слышала от нее эту фразу: так говорил кто-то из ее преподавателей в муниципальном двухгодичном колледже. Когда мы с ней рисовали вместе, она не разрешала мне пользоваться черной краской из набора, настаивая, что черный – это не цвет и что если я присмотрюсь повнимательнее, то замечу другие оттенки. Еще она не верила, что персонажи в книге или фильме делятся на хороших и плохих, и сердилась, когда я их так называла. Мне же и такие эпитеты, и черный цвет давали облегчение, казались удобным уступом, где можно наконец передохнуть.

Пока мы работали, мама ходила между нами, помогала одному затереть неправильно нарисованную деталь, другому – изобразить то место, где из ствола вырастала ветка.

– Не возражаешь? – спросила она у Мэри-Эллен, обращаясь к ней, как ко взрослой, прежде чем взять у той карандаш.