Читать «Магия ворона» онлайн - страница 145

– Нет, – сказала я. – Прекрати.

Он подскочил с места и встал передо мной на колени; потом вытащил кинжал из футляра и направил клинок на себя. Оружие так сильно дрожало в его руке, что я понимала: он вот-вот его уронит. От мысли, что Грач не сможет использовать его без посторонней помощи, я почувствовала холодное успокоение. Но не была готова увидеть его истинный облик, когда внешние чары рассеялись. Его кожа была мертвенно-бледной; под огромными странными глазами залегли черные тени измождения и боли. На грязном лице остались дорожки пота.

– Послушай, – прохрипел он. – Нам нет нужды умирать вдвоем. Изобель, одна ты не можешь нарушить Благой Закон. Если мой народ почувствует, что меня больше нет…

Я выхватила у него кинжал. Не зная, что делать с ним дальше, я подняла подушку, на которой лежала, засунула оружие под нее, а потом для верности села сверху.

– Хватит разводить драму! Я не собираюсь убивать тебя в своей мастерской!

Он вытаращился на меня.

– Ты просто взяла и села на него?

– Ага, – сказала я с вызовом.

– Но другого выхода нет.

Должно быть, выглядела я довольно свирепо, потому что он слегка отшатнулся.

– Ты вообще подумал, каково мне будет жить дальше, если я тебя убью? Представь, если бы все было наоборот!

Он замер; потом его передернуло.

– Вот именно!

– Нет… да… ты права. Мне не следовало просить тебя об этом.

Он бросил взгляд в сторону коридора. Эмма. Мои легкие как будто сжало в тиски. Если бы Грач попросил Эмму, она бы точно убила его на месте, чтобы спасти меня, как тогда убила бы чудовище, чтобы спасти сестру, если бы только у нее хватило сил. Она бы не позволила еще одному близкому человеку умереть по вине фейри. Пульс шумел у меня в ушах. Я больше не чувствовала подушки дивана или слезы, высыхающие у меня на лице. В сказках девы принимали яд и выпрыгивали из башен, услышав о смерти своих избранников. Но я не принадлежала к их числу. Я все еще хотела жить и прожила семнадцать совершенно адекватных лет, прежде чем встретила Грача. У меня была семья; они любили меня и нуждались во мне. Я не смела заставлять Эмму и близняшек страдать, переживая мою потерю. Если это и впрямь был единственный выход… Если нам пришлось бы сделать это… Но я не могла согласиться с этим; было больно даже подумать о том, что его больше не станет, и эта огромная пустая печаль грозила захлестнуть меня с головой.

Его пальцы осторожно заправили мне за ухо прядь волос.

– Это не будет похоже на смерть человека, – сказал он. – Ты уже видела. От меня не останется тела. Может быть, вырастет дерево. Уж побольше того смехотворно крошечного дубка за вашей кухней.

Я не сдержалась и поперхнулась смехом.

– Выделываешься.

– Ага, – губы его растянула полуулыбка, – всегда.

Я извернулась и вытащила кинжал из-под подушек. Закрыв глаза, сжала лезвие сильно, почти до крови. Я представила себя в будущем – может быть, через год или два, – как я буду идти домой, вверх по холму. Все еще буду скорбеть, но с каждым днем мне будет становиться легче. Я вообразила, как Март и Май выбегут из кухни, чтобы обнять меня за ноги, нет, за талию, ведь они уже вырастут и станут выше. С великолепного дерева, круглый год окрашивающего один скат нашей крыши в алый цвет, будут падать листья; оно будет с высокомерным пренебрежением оценивать состояние наших водосточных желобов. Облака будут скользить по голубому небу. Воздух будет кипеть от жара. Трескотня кузнечиков будет сливаться в бесконечный дурманящий хор.