Читать «Лейб-гвардии майор» онлайн - страница 157

Россия моего будущего никогда не встанет на колени, никому не позволит превратить себя в оплеванное посмешище. Мы будем уважать других и будем давать им жить, хорошо жить. Более того, позаботимся, чтобы наши соседи жили процветая, но это процветание не будет происходить за наш счет. Это ведь так мало… всего ничего. Маленькая пригоршня счастья для огромной измученной страны, которую так часто пытались унизить. Я рос в ней и знаю, что это значит. Мой долг не допустить того, что когда-то случилось. Сейчас одна из тех развилок, за которой все будет по-другому. И пусть простят меня те, чье мнение не совпадает с моим. Я искренне желаю всего только лучшего, а оно и впрямь враг хорошего.

Мне не хочется замыкаться в рамках маленькой уютной страны, которую можно пересечь из конца в конец на велосипеде за несколько дней. Я хочу видеть необъятные просторы. Только они делают нашу душу такой сложной и неспокойной. А отсутствие однообразного покоя – это ведь и есть сама жизнь.

Жаль, не в наших силах устремить взгляд за горизонт времени и прочитать отведенную нам главу в книге судеб. Впрочем, наверное, оно и к лучшему. Ты сам выбираешь свою дорогу и идешь по ней до конца.

В одном я уверен на все сто. Нас ждет война. Война настоящая, не похожая на стратегическую игрушку или примитивную стрелялку-бродилку.

Война, где пули летят и жалят, будто осы, а укус заканчивается раной или смертью. Война, где ядра разрывают тела в клочки, а осколки гранат впиваются, причиняя неимоверную боль.

Я изменился, стал другим. Прежний Игорь Гусаров, прожигатель жизни, так и не сподобившийся завести ни котенка, ни ребенка, стал человеком, который по личному почину взвалил на себя страшнейший груз ответственности. Не за себя: за судьбы миллионов людей.

Ненавижу фальшивую патетику, она способна опошлить любое самое благородное начинание, но здесь и сейчас перед этим догорающим костром я честен, как никогда. Не перед кем рисоваться, а самого себя не обманешь.

Только воспоминания связывали меня с прошлым, но постепенно они размывались, становились нечеткими. Что-то чужое вторгалось в меня, искажая память, делая ее зыбкой и ненастоящей. Кто-то смело смешал осколки воспоминаний, и я теперь не мог разобрать, где мое, а где – настоящего Дитриха.

Вот я иду в школу, первый раз в первый класс, но почему-то вместо пожилой добродушной Марь Иванны вижу сухонького старикашку в лиловом камзоле и пропахшем мышами парике.

– Не выучишь к завтрашнему занятию, поставлю на горох, – угрожает учитель.

Он не обманет, обязательно выполнит обещание, и на моих коленках надолго останутся отметины от сухих горошин.

Первое свидание. Девочка с большими, похожими на бабочку бантиками и глазами цвета ясного и чистого неба, которую я провожаю после школы, любезно разрешает нести ее портфель. Он из розовой кожи, с кармашками для пенала и металлическими бляшками замка. Я горд и доволен собой.

И вдруг – будто вспышка молнии.

Дождь. Тучи, затянувшие всю небесную гладь. Я прячусь под навесом, и капли гулко барабанят по крыше. Рядом смущающаяся белокурая девчушка в сером домотканом платьице и переднике с вышитыми узорами. Ее волосы пахнут сеном, а губы – свежестью. Она готова на все, послушна любому моему… нет, не приказу, слову. Обычному такому слову, в которое не надо вкладывать ни угрозу, ни просьбу. И я знаю и в то же время не знаю, как ее зовут.