Читать «Двуглавый орел» онлайн - страница 91

Вместо этого (так в конце концов решили) он будет передавать необходимые координаты и угол возвышения корабельному артиллерийскому офицеру как "рекомендации", а тот передаст их командирам орудийных башен уже как приказы. Точно так же приказ "Огонь!" уважительно передадут военно-морскому офицеру связи, который затем передаст его командирам орудийных башен.

Более того, на случай, если что-то пойдет не так и службы начнут сваливать вину друг на друга, было решено дублировать все приказы в письменном виде. Подозреваю, лишь то, что сам я являлся морским офицером, избавило меня от старшины-телеграфиста, втиснутого вместе со мной в кабину аэроплана, чтобы передавать сигналы на корабль. Фактически, в процессе превращения моих наблюдений в выстрел из пушки была задействована цепочка не менее чем из семи человек. Такую систему контроля артиллерийской стрельбы могла изобрести только габсбургская Австрия.

Другой недостаток этой операции, по крайней мере, с нашей точки зрения, состоял в том, что наша рация "Сименс-Хальске" была ультрасверхсекретной. Сначала Краличек даже собирался запретить перемещать ее через линию фронта из страха, что ее захватят.

Лишь после битого часа объяснений с использованием диаграмм, что вести корректировку артиллерийского огня на своей стороне линии фронта довольно бессмысленно, он смилостивился, но с условием, что мы полетим с большим зарядом взрывчатки, закрепленным на установке, который взорвет ее (и нас), если мы разобьемся.

Вот так мы с Тоттом за целое поколение до появления японских камикадзе оказались в аэроплане вместе с двумя килограммами экразита, австрийской марки тротила, привязанного к рации киперной лентой и готового взорваться, если мы ударимся о землю. Весьма жизнеутверждающе.

Однако получилось так, что наша прекрасная новая радиоустановка в тот день почти не использовалась. Взлёт из Капровидзы задержался почти до десяти утра из-за тумана над целью (известно, что в низовьях Изонцо туманно даже летом). Так что только около одиннадцати мы пересекли границу рядом с Гёрцем и направились на юг, сделав полукруг над Градиска-д’Изонцо и Саградо, чтобы приблизиться к цели со стороны суши.

Нам, несомненно, предстоял тяжёлый полёт — начиная с Гёрца, вокруг регулярно рвались зенитные снаряды, а как только туман над аэродромами рассеется, нас начнут преследовать итальянские одноместные аэропланы. Поскорей бы закончить и отправиться домой — летать средь бела дня над вражеской территорией, без оружия и со здоровым куском взрывчатки, мне совершенно не нравилось.

Мы добрались до цели на высоте две тысячи метров под беспорядочным зенитным огнём — лишь для того, чтобы обнаружить, что цели больше нет. Пока мы кружили над лесной вырубкой, я внимательно изучил её в бинокль. Не осталось никаких сомнений— склад боеприпасов почти исчез.

Сравнивая эту сцену с аэрофотоснимком двухдневной давности, я мог различить — по бледным прямоугольным пятнам на траве— где были штабеля снарядов, покрытые брезентом, но почти все они теперь исчезли. Я рассмотрел вереницу похожих на жуков грузовиков, подпрыгивающих на ухабах лесной дороги и увозящих снаряды к жаждущим подкрепления огневым позициям.