Читать «Двуглавый орел» онлайн - страница 242

Аудиенция окончилась, мы пожали друг другу руки, и я ушёл, унося с собой чувство, которое и по сей день со мной — что, если бы старый император сделал доброе дело и умер бы, например, в 1906 году, и если бы Франц Фердинанд уже скончался от туберкулёза (это чуть было не случилось в 1893-м), тогда, возможно, с искренним и молодым Карлом в роли императора и короля, а за ним, году эдак в 1950, императором Отто, Австро-Венгерское государство могло бы по-прежнему существовать и сегодня, трансформировавшись из неустойчивой и неуклюжей самодержавной монархии в неустойчивую и неуклюжую конституционную монархию. Да, возможно.

Я официально вернулся служить на австро-венгерский подводный флот в канун рождества 1916 года. В ВВС я прослужил ровно пять месяцев, хотя казалось, что намного дольше. Я сдал летный комбинезон, снял авиаторские лычки с куртки и с тех пор никогда не летал, разве что пассажиром. События моей краткой, но беспокойной карьеры летчика Габсбургского дома вскоре остались позади, потом постепенно стерлись из памяти под грузом всех последующих лет и событий.

А как же Франц Нехледил, мой пилот? Суд и расстрел мятежников что-то перевернули в нем, как мне кажется. Он стал великим чешским патриотом и дорос до звания генерала в Чехословацких ВВС в 30-е годы. После 1939 года он остался в Праге и с самого начала принимал активное участие в чешском сопротивлении, совершив в 1941 году попытку убить рейхспротектора Гейдриха.

Гестапо задержало его в октябре того же года. Он слишком много знал об организации Сопротивления, и в гестапо это понимали. И все же он, кажется, держал рот на замке десять ужасных дней, выдержав самые страшные пытки, пока не умер от сердечной недостаточности. Не могу сказать точно, но я предполагал, что он мучился от воспоминаний о том, как он способствовал смерти двух своих соотечественников четверть века назад. Но он никого не выдал, а когда гестапо арестовало его приятелей-заговорщиков два дня спустя, то лишь потому, что кто-то донес на них за деньги.

Его имя высекли на монументе Мученикам нации в Праге в 1946 году — в следующем ряду после Вачкара и Айхлера, вот так. Как я понимаю, коммунисты снесли его два года спустя. Память, память. Можете считать меня ужасным старым занудой. В течение шестидесяти пяти лет я ни слова не проронил о том времени, когда был командиром подводной лодки, пока этой весной не всплыл альбом с фотографиями.

Мне хотелось бы сказать, что я никогда и никому не рассказывал о своей краткой летной карьере. Но это не совсем так: однажды, несколько лет назад, меня убедили рассказать о службе в австро-венгерских ВВС.

Это было в 1978 году, я думаю, в пансионе на Айддесли-роуд в Илинге, где я жил несколько лет после смерти Эдит, когда больше уже не мог заботиться о себе. В дождливый летний день я сидел в кресле в холле, пытаясь читать. Постепенно я понял, что меня раздражает громкий, гудящий голос с американским акцентом.