Читать «Двуглавый орел» онлайн - страница 221

Мы поклялись в вечной верности нашему государю и правителю Карлу, милостью Божией императору Австрии, апостолическому королю Венгрии, королю Богемии, Хорватии... и так далее, целый список сказочных названий вроде Иллирии и Лодомерии, закончившийся последним штрихом — ...и королю Иерусалима.

Капеллан совершил мессу.

— Вольно, разойтись! — проревел унтер-офицер, фрегаттенкапитан фон Лёш проснулся и стал выяснять, в чём дело, мы вернулись к службе, и на этом всё закончилось — император умер, да здравствует император.

Через полтора часа мне позвонили из штаба. В столовой младшего состава возникли беспорядки, не мог бы я пойти туда, поскольку они требуют офицера?

Я нацепил саблю и фуражку, поспешил под дождём к столовой через засыпанную шлаком площадь, вошёл и был встречен молчанием. Люди сидели за столами перед тарелками, но никто не поднялся меня поприветствовать. С возглавлявшим продовольственную комиссию словацким телеграфистом по имени Кучар я уже встречался раньше. Теперь он стоял передо мной с каменным лицом, держа в руках тарелку с двумя продолговатыми кусочками непонятной субстанции, смахивающей на прессованный песок.

— Ну, Кучар, в чём дело? Почему никто не ужинает?

— Осмелюсь доложить, герр шиффслейтенант, мы не станем есть эту дрянь. Это полента.

Я повнимательнее взглянул на неаппетитные ломтики на тарелке. Это действительно была полента — унылый пудинг из варёной кукурузной муки, занимающий почётное место в рационе жителей северной Италии.

В качестве гарнира к чему-то ещё — например, к тушёному по-фриульски зайцу с зелёным горошком — полента, по крайней мере, была съедобной, пускай и на любителя, и хотя сама по себе она довольно противная, со временем к ней можно привыкнуть. Но как самостоятельное блюдо — это самая отвратительная еда, похожая на холодные кусочки засохшей овсянки, только ещё безвкуснее. Я ткнул её пальцем.

— Глупости, Кучар, это совершенно хорошая полента.

— Со всем уважением, герр шиффслейтенант, нам плевать, совершенно хорошая она или совершенно плохая — это полента, и мы не собираемся её есть. Только распоследние бедняки едят поленту.

И тут он, конечно, был в чём-то прав — вдоль побережья Далмации нищета и полента идут рука об руку, как братья-близнецы. Для выходцев с островов и из портовых городков употреблять в пищу поленту означало окончательно скатиться в нищету — всё равно что есть конину для англичанина или сидеть на требухе с чёрными бобами для белого жителя Миссисипи. В конце концов пришлось потребовать, чтобы интендант открыл склады и выдал всем хлеб и бекон. Но в ближайшем будущем их ждали времена, когда они станут есть поленту и даже будут ей рады.

Глава шестнадцатая 

Последний полет

Фрегаттенлейтенант Франц Нехледил и я выполнили свой первый полет как подданные императора Карла утром 4 декабря. На этот раз это не было обычное сопровождение конвоя. Мы готовились лететь, как всегда, до Лунги и обратно, но в последний момент из канцелярии авиабазы прибежал дежурный.