Читать «Двуглавый орел» онлайн - страница 153

Майор Оресте ди Каррачоло прибыл на лётное поле Капровидзы примерно через час, на заднем сиденье длинной серой штабной машины. Часовые, вооружённые винтовками с пристёгнутыми штыками, сидели по обеим сторонам от него, а впереди — полковник из штаба. Дверца открылась, и майор спустился с подножки автомобиля навстречу нам.

У него была забинтована голова, левая рука на перевязи, но в остальном он выглядел невредимым, за исключением того, что брови, усы и аккуратная острая бородка были немного опалены. Он носил серо-зелёную форму итальянских ВВС, кожаную лётную куртку, расстёгнутую, так как вечер был тёплый, а также элегантные и, несомненно, очень дорогие высокие ботинки на шнуровке.

Может, я изобразил этого человека слишком разодетым. Надо признать, он был элегантным, не особенно высоким, но сильные руки и могучие плечи сразу выдавали в нём скульптора. Он с угрюмым видом подошёл ближе и отдал честь здоровой рукой, глядя на нас с самой свирепой ненавистью. Я сделал шаг вперёд, отсалютовал в ответ, потом протянул ему руку. Последние сомнения относительно силы майора рассеялись, когда кости моей руки хрустнули от рукопожатия.

Я приветствовал его на лётном поле Капровидзы на итальянском, разминая руку и пытаясь не выдать боль. Его чёрные глаза встретились с моими, майор пристально посмотрел на меня, потом лучезарно улыбнулся.

— О, герр лейтенант, так это вы?

— Да, — ответил я, — я имел честь сбить вас сегодня утром. Но поверьте, дорогой майор, мне в тысячу раз приятнее видеть вас живым и здоровым. Приношу свои извинения. Но надеюсь, вы меня поймёте, ведь война — жестокая штука.

— Ах, дорогой tenente, не упрекайте себя, я вас умоляю. Вы только выполняли свой долг и можете успокоить себя тем, что когда-нибудь станете рассказывать внукам, что именно вы покончили с военной карьерой майора ди Каррачоло... — он улыбнулся, — или, вернее, мне следует говорить — временно прервали карьеру майора ди Каррачоло, до тех пор, пока он не сбежал из тюрьмы и не вернулся сражаться за свою страну.

— Нет необходимости заключать вас в тюрьму, майор, если вы дадите мне слово не убегать. Как мне известно, вам сейчас за сорок, так что вас вполне могут репатриировать, если дадите слово больше не сражаться.

— Я никогда этого не пообещаю. В обычной войне это, может быть, и допустимо, но для патриота, сражающегося за полное освобождение своего народа, священный долг — бежать и снова драться до последнего вздоха.

— Что ж, ладно. Но, по крайней мере, сегодня вечером вы должны быть почётным гостем в нашей офицерской столовой. Я и мои однополчане настаиваем. Вы ведь можете пообещать мне не сбежать хотя бы на эти несколько часов?

Он широко улыбнулся в ответ.

— Можете считать, что я дал слово и буду рад воспользоваться вашим гостеприимством. Я всегда считал, что воюю против австрийской монархии, а не против австрийцев, которых уважаю, как умных и талантливых людей, таких же, как и мы.

— Отлично, но, с вашего позволения, скажите мне одну вещь, майор. Как именно мне удалось вас подстрелить? Солнце било мне в глаза, и я почти не мог прицелиться, да и сделал только несколько выстрелов. Вы держали нас на прицеле и вряд ли промахнулись бы, но в последний момент отвернули в сторону. Что случилось? Я спрашиваю, как авиатор авиатора.