Читать «Дорога запустения» онлайн - страница 77

Глава 25

Судья Нужни смотрел на приговор очень хмуро. От местной воды у судьи Нужни приключилась диарея, в сочетании с геморроем дарившая незабываемое ощущение: будто дрищешь фонтанами огня. Завтрак холоден и неадекватен; по радио сообщают, что твоя беговая лошадь упала и сломала шею на Моронгайских Десятитысячеметровых Равнинах, и вдобавок куда-то делись двое присяжных. Судья Нужни велел приставу, этому бездельнику и оборванцу Раджандре Дасу, прочесать город, и когда беглецы не обнаружились, объявил, что процесс обойдется восемью присяжными. Судья Нужни сделал мысленную пометку: за дополнительное решение добавить к и без того существенному счету города полсотни золотых долларов. Теперь защитник, смешной недообразованный мужлан с раздутым пониманием своего адвокатского мастерства, всерьез предлагал вызвать на столь поздней стадии процесса некоего главного свидетеля.

– Как зовут главного свидетеля?

Луи Галлачелли прочистил горло.

– Дух Гастона Тенебрии.

Господа Любопыт, Варвар и Нососуй моментально вскакивают с мест. Женевьева Тенебрия лишается чувств, ее уносят. Судья Нужни вздыхает. Опять зуд в анусе; да что ж такое. Защита и обвинение препираются. Обвиняемый поглощает завтрак – поджаренный хлеб и кофе. Проходит час; присяжные, зрители и свидетели уходят работать в полях. Доводы сталкиваются и парируются. Судья Нужни борется с настойчивым желанием засунуть палец в зад и расчесать источник раздражения до крови. Два часа долой. Видя, что бесконечные пререкания требуют вмешательства, судья Нужни стучит молотком и объявляет:

– Привидение допускается к даче показаний.

Раджандра Дас пробежался по полям и жилищам Дороги Запустения, созывая присяжных, свидетелей и зрителей. Двое пропавших присяжных так и не нашлись: Микал Марголис и Марья Кинсана.

– Вызывается дух Гастона Тенебрии.

Духоловы показывают друг другу сжатые кулаки – знак триумфа. Эд Галлачелли вкатывает временаматыватель второй модели и проверяет датчики, установленные по краям пузыря.

– Вы меня слышите? – пищит дух. Приведенная в чувство Женевьева Тенебрия срочно грохается в новый обморок. Через радиоусилитель Эда Галлачелли голос фантома звучит скрипуче, но сносно.

– Итак, м-р Тенебрия – или скорее покойный м-р Тенебрия, – правда ли, что этот человек, обвиняемый, убил вас в ночь на тридцать первое июлявгуста, приблизительно в двадцать минут пополуночи?

Привидение весело закувыркалось в синем хрустальном пузыре.

– У нас с Джои в прошлом были разногласия, я признаю́ это первым, однако теперь, когда я отбыл на свидание с Панархом, все прощено и забыто. Нет. Не он убил меня. Он меня не убивал.

– Но кто тогда?

Женевьева Тенебрия обрела сознание, чтобы услышать имя убийцы мужа.

– Это был Микал Марголис. Он меня убил.

В последующем гаме Женевьева Тенебрия отключилась в третий раз, а Матушка радостно прокукарекала: «Говорила я, мой сынок вам еще покажет!» – и судья Нужни застучал молотком так сильно, что отскочила головка.

– Еще немного эдакого шума, и я оштрафую вас всех за неуважение, – прогремел он. Порядок восстановлен, призрак Гастона Тенебрии разматывает скорбный клубок показаний о супружеской измене, животной страсти, жестокой смерти и непозволительной тройной связи между Гастоном Тенебрией, Микалом Марголисом и Марьей Кинсаной.