Читать «Ялиоль и колыбели Богов» онлайн - страница 2

Провидцы предвещали людям голодную смерть, и самые напуганные покидали страну. Поэтому экипаж, мчавшийся навстречу беглецам, казался странным. Неужели кто-то пожелал вернуться?

В бантолианский экипаж никогда не запрягали лошадей, предпочитая выносливых и сильных птиц – гароф. Огромные летящие птицы несли карету вперёд, оглушая криками расступающийся народ, а колёса, вдвое больше экипажа, отбрасывали дорожную грязь. Лиловые гарофы, плотно прижав слабые лапы к телу, легко могли четырьмя мощными крылами поднять карету над землёй. Однако нести её по воздуху им было бы слишком тяжело. Бантолианские экипажные птицы выглядели хрупкими, несмотря на то, что, стоя на лапах, свысока смотрели бы на любого коня, хотя не обладали длинной шеей. Голову гарофы украшали узкие вытянутые перья. По их количеству можно было узнать возраст птицы: сколько лет она прожила, столько перьев насчитывалось в пучке. Люди весьма бережно содержали крылатых «скакунов», считая гароф подарком бога Архиса, даже вместо хлыста использовали веер.

Когда пограничная застава осталась далеко позади, кучер тряхнул рыжим ирокезом и остановил птиц тонким шестом с деревянным веером на конце. Гарофы легко повиновались, вытянув к земле длинные лапы и сложив четыре крыла. Едва экипаж замер, в движение пришли его пассажиры – священнослужители: молодой человек и мужчина в годах.

– О, Великий Архис, мы поступаем как варвары. Надеюсь, когда-нибудь принцесса Ялиоль меня простит, – сказал невысокий юноша, откинув капюшон жёлто-зелёного плаща с широкими рукавами.

Благородную бледность его лица подчёркивали распущенные тёмные кудри до плеч. В его чёрных глазах светились сила и ум, хотя на вид юноше было чуть больше двадцати лет. Его звали Арсением, это имя непривычное для Бантолии, чужое. Тем не менее здесь он прожил большую часть своей жизни.

Второй пассажир, Катрам, был гораздо старше. Длинные волосы Катрама, скрученные в жгут, были уложены на затылке вертикальным знаком бесконечности. Узкий лоб и массивная нижняя челюсть делали его лицо почти треугольным. Прямой, чуть заострённый нос с узкими ноздрями придавал ему строгости, а широкий рот с крупными зубами вносил в этот образ что-то хищное.

– Довольно сожалеть о содеянном! Лучше помоги мне: принцессу уже можно не прятать, – Катрам сурово сдвинул чёрные брови, разительно контрастирующие с сединой в волосах.

Вдвоём они отодвинули потайной люк в своде «крылатого» экипажа и осторожно извлекли оттуда тело, завёрнутое в шёлковую ткань.

– Проверь, не задохнулась ли, – приказал Катрам и, высунувшись в окно, заговорил с низкорослым, изрядно исхудавшим кучером.

Юноша ослабил верёвки и осторожно нащупал меж складок ткани шею похищенной девушки. Когда слабый пульс забился под пальцами, он облегчённо вздохнул.

– Как бы мне хотелось пообещать тебе, что всё будет хорошо, – прошептал он и с упрёком посмотрел на своего спутника.

Загорелому телу Катрама недоставало величественности, хотя превосходство в силе было очевидным. Однако его выделяли не бугристые мышцы и широкие плечи, не самоуверенный вид гладко выбритого лица. Красноватого оттенка кожа Катрама была обильно испещрена татуировками с замысловатыми узорами и надписями. Кроме жёлто-коричневого одеяния, его высокий статус подчёркивали два амулета, выполненные из кожи и дерева. Символы, изображённые на них, имели право носить только жрецы первой касты храма Архиса, возглавляемые верховным жрецом – санторием.