Читать «Я, красивая птица. Паспорт животворящий» онлайн - страница 3
Ольга Гуляева
Как можно больше социокультурных кодов! Чтобы все поняли, чтобы приняли, и пусть мне дадут премию, большую, чтобы на всё хватило, а ещё на мебель. Я не вижу разницы между функционалом буфета, оставшегося после бабы Клавы, и шкафчиком, отделанным под бук, мне буфет нравится даже больше, возможно, я возьму его в двухкомнатную квартиру, когда буду переезжать из однокомнатной, но на мебель мне дайте – я должна поддержать производителя, а то он станет, не дай бог, отдыхать, и другие люди, которым так необходима мебель, останутся без неё.
Нет, если премию не дадут, можно выставлять роман в «Фейсбуке», частями, тогда десять процентов моих друзей будут его читать и ставить лайки, и будет у меня по семнадцать лайков на пост в среднем, некоторые из них будут красными, в форме сердечек, я буду представлять, что было бы можно на них купить, если бы это были деньги (красный лайк – больше денег). И я куплю на них, конечно, мебель.
А сейчас главное – сидеть и писать роман, не забывая снабжать текст социокультурными кодами.
Можно будет устроить презентацию романа, туда придут все мои знакомые, их много. Меня любят, значит придут. И тогда главное – не выходить до начала презентации – люди, не все, но многие, обожают друг друга трогать, крепко прижимать тело другого к своему телу, это называется дружеские объятия. Я неоднократно всем говорила, что прекрасно обхожусь без этого, услышали почти все, и я почти смирилась с этой традицией, я терплю лёгкие прикосновения людей, я понимаю, что потребность в прикосновениях – это материальное выражение потребности в близости или в причастности. Я нормально отношусь к лёгким прикосновениям, раньше думала, что когда человек прикасается, он хочет забрать моё тело, моё прекрасное тело, в котором моему сознанию уютно, комфортно, моё тело, которое, даже скитаясь на морозе по молодости, ни разу не промерзло до костей, потому что я всегда заботилась о нём. Прикосновения не делают моему телу хорошо, но и плохо не делают, убеждаю я себя. Однажды нечаянно прикоснулась к другому телу сама, удивилась – там, под одеждой, была женская грудь, маленькая и тугая. Нет, я знала, что она есть, но удивилась – мне не было неприятно, было интересно и совсем не страшно.
Но всякий раз на презентациях появляется Она. Она говорит:
– Я знаю, что ты не любишь обнимашки, но мне-то можно, это же я.
– Я не люблю обнимашки, – слабо сопротивляюсь, – ну правда, – но она уже сжимает меня в объятиях. От неё пахнет потом, нездоровым желудком, тленом, который она приняла в своё тело, когда перекусывала бутербродами с колбасой, мне хочется пнуть её, но принято считать, что она хороший человек,