Читать «Я воевал в Корее (Записки английского солдата)» онлайн - страница 26

Утром в мороз, который усиливался свирепым ветром, мы шли по замерзшей реке Чхончхонган через Синыйчжу на Кунури. Нам приказали оборонять штаб корпуса. Такая предосторожность перед предстоящими боями не предвещала ничего хорошего.

К месту назначения мы прибыли совершенно окоченевшие, руки и ноги просто онемели.

Разведчики известны своей склонностью к преувеличениям, но сейчас в их сводках появились настолько поразительные данные, что в какой-то степени им можно было поверить. Американцы попытались было возобновить продвижение, но китайцы остановили их и перешли в контрнаступление: стремление американцев продвинуться к китайской территории по вполне понятным причинам рассматривалось ими как агрессивный шаг.

Из Манчжурии в Корею были переброшены сильные подкрепления на помощь частям, стремительно наступающим на центральном участке фронта. Как сообщала разведка, их численность доходила до двух миллионов человек. Излишне говорить, что это не соответствовало действительности. Однако ударные силы были крупные и мощные. Под Тхэчхоном войска Ли Сын Мана были разбиты и уничтожены. Главный удар китайцы нанесли по тому участку фронта, где плотность войск была наименьшей. Успех китайцев объяснялся как их сильным натиском, так и тем, что американцев снова захватили врасплох. Впрочем, и те части, которые успели подготовиться к отражению атаки, тут же отступили.

Когда мы прибыли в Кунури, американцы большими колоннами отходили на юг, и к полудню в горах растянулся длинный непрерывный поток автомашин. Нам предстояло влиться в этот поток, но, как обычно, не оказалось транспорта. Наш командир решил проявить инициативу: ему не хотелось, чтобы нас бросили здесь на произвол судьбы. Поэтому мы пешей колонной двинулись на юг. Мы отправились четверть второго, надеясь, что автомашины догонят нас в пути. В пять часов мы остановились на отдых. Транспорта все еще не было, и пеший переход продолжался. Стемнело, стало холоднее. На марше солдаты обливались потом, но стоило остановиться на отдых, как они тотчас замерзали. Мимо нас одна за другой проносились автоколонны с потрепанными в боях американскими войсками, за ними тянулись громоздкие обозы. Около одиннадцати часов вечера сделали привал.

Мы прошли свыше тридцати километров по трудным горным дорогам и почти все время по обочинам, так как вынуждены были то и дело уступать дорогу автомашинам. Это расстояние мы покрыли за десять часов почти непрерывной ходьбы с полной боевой выкладкой. Теперь, когда мы остановились, все у нас ныло от усталости. В новый пункт назначения мы добрались только на рассвете. Пришлось подсаживаться в попутные машины. Утро мы встретили в открытом поле. Позже оказалось, что мы не зря терпели мучения из-за отсутствия транспорта: возможно именно это спасло нас. В ту ночь несколько колонн попало в засаду.

Пока мы находились на марше, китайцы незаметно стягивали в горы свои силы, собираясь на следующий день совершить на нас внезапное нападение. Мы до сих пор еще не получили никаких приказов, и если бы наш командир не проявил здравого смысла, то мы могли бы оказаться отрезанными под Кунури. Мимо нас проносился поток автомашин с американскими и лисынмановскими войсками. Чувствовалась полная дезорганизованность и неразбериха. Проезжающие рассказывали, что они попали в окружение, и им ничего больше не оставалось, как бросить артиллерию и бежать, оставив многие части в кольце. Такое отступление наши союзники называли «отрывом от противника». Это выражение стало крылатым в войсках. При наступлении преобладали такие призывы, как «Вперед!», «Даешь!».