Читать «Я воевал в Корее (Записки английского солдата)» онлайн - страница 16

Крестьяне сразу же начали возвращаться на свои поля. Они прилагали нечеловеческие усилия, чтобы собрать остатки урожая, — это было для них вопросом жизни или смерти. Многие участки были выжжены, и большая часть посевов безжалостно истоптана и погублена.

В Сеуле мы видели, как боролись за свою жизнь горожане, как матери искали среди развалин детей и собирали жалкие остатки уцелевшего имущества. Более счастливые сооружали подобие лачуг взамен разрушенных домов.

Словно символ прежнего процветания столицы, одиноко возвышалось над Сеулом здание Капитолия. В городе осталось несколько неповрежденных красивых зданий. Но целые улицы были разрушены до основания. Многим жителям посчастливилось сохранить часть своего имущества. Я обратил внимание, что дети были одеты в яркие платья в отличие от традиционной белой одежды деревенских жителей. Перед разрушенными магазинами появлялись прилавки. Городская жизнь возрождалась, но дым от пожара тучами стоял над Сеулом, зловеще напоминая о только что разыгравшейся здесь трагедии и предвещая еще более трагичное будущее.

На пути в Кымчхон мы ожидали дальнейших приказов командования. Прибывали новые военнопленные. Помню, к нам доставили поздно вечером трех солдат корейской Народной армии. Несчастных связали вместе, положили на прицеп виллиса и, хотя ночью был мороз, их укрыли только куском брезента. Веревки затянули так туго, что к утру они глубоко врезались в тело. Один из военнопленных — старший сержант — возмутился жестоким обращением; тогда английский сержант ударил его по лицу. Пленных заставили раздеться догола и под предлогом, что они грязные, загнали в ледяную воду реки, выставив на посмешище собравшейся вокруг толпы. Об этом случае я упоминаю, между прочим, не потому, что он типичен, а потому, что и на наших солдат, не говоря уже об американцах, ложится вина за издевательства над военнопленными.

Нас снова отправили в Кэсон — довольно большой город с красивыми домами и оригинальным фонтаном у городских ворот. Позже этот город оказался не только в центре всех военных действий, которые шли с переменным успехом (сначала наступали северокорейцы, а потом войска Объединенных Наций), но и тем местом, где начались переговоры о перемирии. Из Кэсона мы направились на север через Кымчхон, почти не встречая сопротивления. После воздушных налетов дороги были усеяны трупами солдат корейской Народной армии и местных жителей, а также сожженными танками и другой военной техникой. У обочины кто-то усадил труп корейского солдата и сунул ему в рот сигарету. Очевидно, это зрелище устроили американцы, желая показать свое «превосходство» над поверженным врагом. Все города и села, которые мы проходили, были превращены в дымящиеся руины. Уцелело считанное количество строений.

Под Саривоном — самым большим городом на шоссейной магистрали между Сеулом и Пхеньяном — войска корейской Народной армии остановились и дали свой первый большой бой в Северной Корее, но не смогли остановить нашего стремительного «крестового похода на север». Теперь угроза нависла над столицей Северной Кореи. По мере приближения к городу сопротивление корейской Народной армии все возрастало. А в это время газеты Запада пестрели всевозможными измышлениями о ходе боев в Корее, о близкой капитуляции северокорейцев. Но те и не думали сдаваться. Их боевой дух не был сломлен. Я не собираюсь преувеличивать их мужество, но хочу воздать должное этим людям. На карту было поставлено само существование их родины, и они это прекрасно понимали.