Читать «Юг! История последней экспедиции Шеклтона 1914-1917 годов» онлайн - страница 13

На следующий день «Эндьюранс» немного продвинулся дальше. Длинные протоки открытой воды вели на юго-запад. С глухим грохотом наш корабль разбил на полной скорости случайную льдину молодого льда. Уорсли в этот момент находился на утлегаре и всего за несколько минут, что Уайлд вёл судно, получил массу непередаваемых ощущений. Объёмный звук удара разнёсся во все стороны, когда форштевень разбил льдину, разделив её надвое, а затем откинув в разные стороны. Температура воздуха была +3° по Цельсию, довольно тепло, а температура воды -1,8 °C. Мы продолжали идти через узкие длинные каналы до 4 утра 17 декабря, когда лёд вновь стал труднопроходим. Очень большие льдины шестимесячного льда лежали перед нами. Некоторые из этих льдин были с квадратную милю непробиваемой поверхности, были среди них и участки тонкого льда. В поле зрения находились многочисленные айсберги, их направление движения стало хаотичным. В одном месте корабль оказался заблокирован клиновидным куском льдины, но мы бросили с кормы ледовый якорь и с его помощью выбрались. В таких условиях управление судном требовало недюжинных физических и нервных сил. В полдень с кормы послышался грохот, Хасси (Леонард Хасси – метеоролог), который стоял за штурвалом, рассказал, что «Штурвал резко рвануло и меня бросило на него!» В полдень наше положение было 62,13° ЮШ и 18,53° ЗД, за предыдущие двадцать четыре часа мы прошли 32 мили в юго-западном направлении. Днём видели троих синих китов и одного императорского пингвина, а также 58-фунтовую птицу, которая пополнила нашу кладовую.

Утром 18 декабря «Эндьюранс» шёл между больших льдин сквозь молодой лёд. Открытых проток было мало. Дул лёгкий северный ветер с редкими снежными порывами. Мы запаслись тремя тюленями крабоедами – двумя самками и самцом. Самец был прекрасен, почти весь белый, 9 футов и 3 дюйма, весом 600 фунтов. Незадолго до полудня дальнейшее продвижение было остановлено тяжёлым паком, мы бросили на льдину ледовый якорь и остановились. Я был готов к ужасным условиям в море Уэдделла, но надеялся, что в любом случае в декабре – январе пак будет легкопроходим даже при отсутствии чистой воды. Но мы столкнулись с довольно плотным многолетним льдом с очень недружелюбным нравом. Паковый лёд можно сравнить с гигантским паззлом, выдуманным природой. Части этого паззла хаотично плавают сами по себе, местами смыкаясь друг с другом и постепенно становясь одним большим плотным участком «сплошного льда», со временем весь этот кусок смыкается до такой степени, что проходим только пешком. Там, где части льдин смыкаются не плотно, есть участки открытой воды, которая замерзает буквально за несколько часов морозного тумана. Силой давления из этих, вновь сформированных льдин формируются уже более толстые, сдвоенные наподобие слоёного торта, льдины. Затем края тяжёлых льдин медленно, но верно и почти беззвучно сдавливаются, пока не вздыбливаются наподобие «частокола», огораживающего каждый фрагмент этого паззла. Забор представляет собой блоки льда различной массы и формы. Иногда 5–6 футовые блоки льда настолько равномерно и аккуратно сложены, что порой не верится, что это работа природы. Иногда ледяные стены могут разрывать ропаки, вздымающиеся на высоту 6-10 футов, или куполообразные образования, формирующиеся под постоянным давлением, словно вулканы. Всю зиму дрейфующий пак меняется – растёт вширь, утолщается вглубь и сжимается давлением. Если, в итоге, дрейфуя, он упирается в берег, такой, как например западное побережье моря Уэдделла, то страшное давление создаёт ад из нагромождений ледяных торосов, сераков и хребтов на ширину 150 или даже 200 миль от берега. Впоследствии такие участки льда могут дрейфовать и дальше, увеличиваясь за счёт молодого льда.