Читать «Энрико Карузо» онлайн - страница 37

Кстати, я знал одного посредственного музыканта, который ненавидел Таманьо, как он говорил, за его эгоизм и за то, что тот неизменно выигрывал у него в карты, а затем посылал его в банк внести проигранную сумму.

Как-то вечером в Пизе спросили маэстро Риккардо Дзандонаи, который дирижировал в театре Верди своей оперой “Джульетта и Ромео”, какого он мнения о теноре, исполнявшем партию Ромео. Дело в том, что какому-то журналисту показалось, что у певца удивительное артистическое сходство с Карузо. Дирижер улыбнулся: “Молодой тенор - замечательный Ромео, я им очень доволен! Но Карузо!.. Карузо - это мечта всех дирижеров”.

Игнаций Падеревский познакомился и подружился с Карузо около 1906 года. Великий польский пианист питал к Карузо чувство глубокой симпатии и горячо отзывался о его вокальном мастерстве:

“Секрет успеха Карузо заключается в чудеснейшем слиянии воедино эмоций певца, внутренней выразительности и техники, что придавало его искусству красоту, эмоциональность, потрясающие слушателей”.

Знаменитый дирижер Феликс Вейнгартнер, приглашенный в Америку Нью-Йоркским филармоническим обществом для серии концертов, попал однажды на спектакль “Любовного напитка”. Немецкий дирижер, горячий поклонник итальянской музыки и итальянской оперы, писал в своих мемуарах:

“Я пришел только ко второму акту и вначале плохо слышал, что происходит на сцене, так как публика вокруг меня очень шумела. Неожиданно зазвучала прекрасная мелодия, и голос - тенор сказочной красоты - запел “Una furtiva lagrima” [арию Неморино]. Разговоры сразу прекратились, и во всем зрительном зале воцарилась глубокая тишина. “Кто это?” - спросил я, почти задыхаясь от волнения. И услышал в ответ: “Энрико Карузо”.

После того, как миновало первое десятилетие артистической деятельности Карузо (Карузо было тогда тридцать лет), в его репертуаре насчитывалось более пятидесяти опер. Мастерство артиста становилось все более и более совершенным. Особое значение придавал Карузо постоянной работе над шестью крупнейшими операми Верди: “Риголетто”, “Трубадур”, “Травиата”, “Аида”, “Отелло”, “Фальстаф”. Если новая опера не нравилась Карузо, он отклонял приглашение петь в ней, но зато выучивал в течение одного-двух дней понравившееся ему произведение. Об этом знал Тосканини, который, став руководителем театра, ввел в его репертуар много новых опер.

Ниже, когда пойдет речь о записях голоса Карузо на грампластинки, мы еще вернемся к вокальному мастерству великого артиста. Говоря о его технике, нельзя забывать о том, что он воскресил, преодолевая все трудности, редкие и подчас рискованные исполнительские приемы. Могучим дыханием он, казалось, разрушал все преграды.

Певец Титта Руффо в своей автобиографии (“Моя парабола”) с энтузиазмом и восхищением рассказывает о Карузо, вместе с которым он пел в Венском театре, в театрах Колон в Буэнос-Айресе и Солис в Монтевидео. Великий баритон рассказывает:

“В Вене все с нетерпением ждали начала репетиции “Риголетто”, чтобы послушать двух итальянских певцов. Честь выступить вместе с моим великим коллегой, с которым я уже успешно пел в Париже (в опере “Федора”), наполняла меня чувством горячего энтузиазма. Венское выступление превратилось в подлинный грандиозный праздник искусства. Спектакль завершился несмолкаемыми шквалами аплодисментов. В Буэнос-Айресе мы пели в “Паяцах”. Это были сенсационные, незабываемые вечера.