Читать «Шутка» онлайн - страница 47

Я торопливо прошел по темной квартире – мне надо было освоиться с обществом призраков, – ориентируясь на свет из гостиной, где все еще горела лампа и слышались голоса из телевизора. Сел в кресло, на котором раньше сидел Марио, и попытался сосредоточиться на телепередаче, но я устал и замерз, уже ничего не хотелось, и я выключил телик. Проверил, работают ли еще батареи в гостиной; они были такие горячие, что я чуть не обжегся, тронув их пальцем. Наверно, холод проникал сюда из других комнат, но я не стал проверять, потому что еще не запомнил, каким из выключателей надо пользоваться, чтобы зажечь там свет. Марио сразу же заметил эту мою неумелость, – подумав о нем, я почувствовал восхищение и в то же время неприязнь. Да, мальчик весь в отца, потомок ученейших эрудитов, умник, всезнайка. В нем не было ничего от моей дочери, ничего от меня, ни в физиологии, ни в поведении. Этот ребенок был создан из чужеродного материала, его хромосомы и молекулы содержали информацию, которая оставалась для меня загадкой, которая накапливалась в течение долгих тысячелетий и, возможно, несла в себе угрозу. С грустной иронией я подумал, что и призраки, обступающие меня в этой старой квартире, должны чувствовать дискомфорт от присутствия этого ребенка с непонятным для них генетическим кодом. Они были злы на меня, потому что, изгнав их из моей жизни еще в отрочестве, я стал слабее. «Тебе захотелось стать аристократом, – говорили они, – и вот во что ты превратился».

Я прогнал прочь эти образы, кряхтя, поднялся с кресла и заставил себя снова обойти квартиру, но на этот раз при полном освещении. Еще подростком, когда я ходил здесь в темноте или в полумраке, мне виделись родственники отца и матери, которых я когда-то знал лично или по фотографиям. Они умерли во время войны, в этом я был уверен, даже когда они выглядывали из углов, прятались за дверью, за шкафом. Когда я обнаруживал их, они прикладывали палец к губам, подмигивали и беззвучно смеялись. Потом этот период в моей жизни кончился, но сейчас я помнил больше покойников, чем когда был ребенком, – за прошедшие годы многие мои друзья и знакомые умерли от тяжелых болезней, и тревог у меня прибавилось, так что даже сейчас, у себя в Милане, я просыпался от ужаса, уверенный, что в квартиру влезли воры и убийцы; бродил по комнатам, не в состоянии заснуть, и вздрагивал, увидев на стене тень дерева, качавшегося от ветра во дворе. Надо побороть навязчивые страхи, сказал я себе, сейчас не до призраков, пора подумать о том, что большая часть жизни прожита и сейчас я сам неотвратимо приближаюсь к смерти, быть может, уже завтра-послезавтра Марио найдет мое тело на полу, у раскрытого шкафа или в одном из темных углов этого дома. Сколько видений способен породить мозг, растревоженный нахлынувшими эмоциями! Этот мальчик не боялся темноты; но, возможно, после нашей с ним совместной жизни будет бояться, что ему явится мой призрак.

Меня клонило в сон, и не было сил работать. Я удостоверился, что единственное привидение, бродящее по дому, – это я сам и что к нам не забрались воришки, уставшие голодать, или наемные убийцы, посланные каморрой. Закрыл газовый кран, закрыл на цепочку и запер на два оборота входную дверь. Надо оставить ее запертой на весь день, подумал я: правда, дверная ручка расположена высоко, но, если Марио влезет на стул, он с его умелыми ручонками вполне сможет ее открыть и отправиться к своему так называемому другу на второй этаж. Я обошел квартиру еще раз, в обратном направлении, и всюду гасил свет. Когда я ложился в постель, стараясь не споткнуться о разбросанные на полу игрушки, мне подумалось, что нет причин бояться привидений – все они остались в старой квартире моего детства. В полусне я представил ее себе в виде карниза, огибающего жилье, где сейчас находимся мы с Марио. Я видел этих призраков и смог бы их зарисовать, но только находясь в таком месте, где я был бы в безопасности; старая квартира и квартира сегодняшняя были двумя обособленными пространствами, которые не пересекались. Когда я зажигал свет в сегодняшней квартире, призраки исчезали вместе с темнотой; а когда я, как вот сейчас, выключал последний оставшийся источник света и натягивал на голову одеяло, передо мной вставали освещенные комнаты старой квартиры и все ее обитатели со всем тем, что я вытеснил из моей личности; они являлись передо мной, словно инертная материя, которая, согласно измышлениям древних ученых, должна была вскоре превратиться в живую, хищную грязь.