Читать «Что такое популизм?» онлайн - страница 2

Некоторые либералы наивно полагали, что Трамп в какой-то момент продемонстрирует четкое намерение «объединить» и «исцелить» разделенную страну. После своего избрания Трамп писал в Твиттере послания в таком духе: «Мы объединимся и победим, победим, победим!» В инаугурационной речи он говорил о «единой» и «несокрушимой» Америке. Все популисты постоянно говорят об «объединении народа». Но это всегда объединение на условиях, которые диктует народ, а иначе – берегись! Так, в мае 2016 г. Трамп заявил в одной из своих речей во время предвыборной кампании (мы еще упомянем об этом в книге): «Единственное, что важно, – это объединение народа, потому что другие люди ничего не значат». Другими словами, статус принадлежности к народу даже тех, кто со всех мыслимых юридических и моральных точек зрения является полноправными гражданами, может быть поставлен под сомнение, если они не разделяют представлений популиста о том, как именно должно осуществляться единство народа.

Всякий популист пытается объединить свой народ – подлинный народ, – постоянно выступая против тех, кто, с его точки зрения, не является частью «настоящей Америки», «настоящей Турции» и т. д. Поляризация – для популистов не проблема, а способ удержания власти. Поэтому более чем наивно полагать, что рано или поздно популисту придется «пойти на контакт с другой стороной». Конфликт исключительно полезен для популиста, пока ему удается использовать этот конфликт (особенно в неутихающих культурных войнах), чтобы раз за разом демонстрировать, что такое «настоящий народ» и насколько он могуществен.

Но не все так плохо. Я думаю, 2016-й annus horribilis преподал нам еще и несколько ценных уроков. Может показаться, что феномен, исследуемый в этой книге, будет только крепнуть; в конце концов, практически каждый день мы слышим и читаем о том, что «волна популизма захлестнула весь мир». Однако представление о глобальном тренде «антиэлитистских настроений» – это отнюдь не нейтральное описание политической реальности. Популистские лидеры сами постоянно подогревают такие идеи, в дополнение к своего рода теории домино. Марин Ле Пен на собрании европейских популистов в Кобленце (Германия) в январе 2017 г. воскликнула: «2016-й был годом пробуждения англосаксонского мира. Я уверена, что 2017-й год станет годом пробуждения народов континентальной Европы!» Найджел Фарадж, не удовольствовавшись метафорами домино и волн, заговорил сразу о «цунами» и, причудливо тасуя метафоры, восхвалял итальянских избирателей, которые отвергли конституционные реформы премьер-министра Маттео Ренци за то, что они «пальнули из базуки» по Европе.

Эти красочные и довольно-таки безвкусные образы вводят в большое заблуждение. Брекзит вовсе не дело рук одного Фараджа. Чтобы добиться «выхода», он нуждался в союзниках из числа тори, таких как Борис Джонсон и Майкл Гоув, – причем в Гоуве, пожалуй, больше всех остальных. Все-таки Джонсон всегда считался несколько эксцентричным политиком; Гоув же выглядел интеллектуалом-тяжеловесом в правительстве (он был министром образования и министром юстиции). Когда Гоув заявил, что граждане не должны верить экспертам, это прозвучало веско – ведь Гоув сам был экспертом. Еще важнее то, что Брекзит стал не просто результатом стихийных антиэлитистских настроений всех угнетенных: евроскептицизм, который когда-то был маргинальной позицией части британских консерваторов, десятилетиями пестовался таблоидами и политиками вроде Дэвида Кэмерона, который не верил в выход из ЕС, но из своих соображений и карьерных интересов продолжал твердить мантру о плохом Брюсселе. Те же самые аргументы годятся и для ситуации по другую сторону Атлантики. Трамп выиграл не в качестве кандидата-аутсайдера от третьей стороны – популистского движения. У Фараджа были Джонсон и Гоув, а Трамп заручился благословением таких почтенных республиканцев, как Ньют Гингрич (еще один настоящий интеллектуал от консерваторов), Крис Кристи и Руди Джулиани. Верно и то, что многие известные республиканцы воспротивились восхождению миллионера-застройщика. Но партия никогда не исключала его из своих рядов, и узкопартийная позиция – ключевой фактор, объясняющий исход выборов: 90 % граждан, считающих себя республиканцами, голосовали за Трампа. Не будет преувеличением сказать, что некоторые из них проголосовали за Трампа, как в свое время американцы голосовали за бизнесмена – «спасителя нации» Росса Перо (его выдвижение кандидатом от третьей партии помогло Биллу Клинтону выиграть в 1992 г.). Еще раз: без Республиканской партии Трамп не стал бы президентом.