Читать «Что же тут сложного?» онлайн - страница 177

Вошла служанка – возможно, через потайной ход под ковром.

– Мисс Белла, лама забрался в ха-ха.

– О боже, опять. – Она оборачивается ко мне: – Это Фил. Ламы очень преданные, и когда весной умер Дон, Фил ужасно горевал. Неделями отказывался от корма. Фоззи их продали как братьев, но мы пришли к выводу, что они скорее геи. Оказывается, у лам тоже бывает однополая любовь, представляете?

– Не то чтобы я…

– А теперь он повадился забираться в аха и торчит там целый день. Либо опять хандрит, либо хочет сбежать. Повидать огромный мир. Прошу прощения, я сейчас вернусь. Идем, Тереза.

Она поднимает себя из кресла, накрытого линялым килимом, потягивается, проговорив: “Старые кости”, закуривает сигару и уходит за служанкой.

Я смотрю в окно на мокрый парк. Сегодня дождь не обошел Даллертон-Холл стороной – впрочем, судя по виду, как и в любой другой день года. Я словно любуюсь акварелью, а не уголком природы. Поодаль от террасы виднеется широкая серая полоса – там когда-то была вертолетная площадка, теперь из трещин торчат сорняки. Зачем Белла здесь живет? Почему не продаст поместье, не пристроит деньги с нашей помощью в банк и не переберется куда-нибудь, где тепло и сухо?

– Да, я знаю, давно пора переехать. – С этими словами, пошатываясь, входит Белла и отвечает на мой невысказанный вопрос.

Ничего себе. Мало того, что она богатая вдова, так еще и мысли читать умеет. Может, из-за того, что годами курила траву, у нее открылись экстрасенсорные способности?

– Но Микк еще не окончил школу. Уже три школы сменил, бедняга, сейчас в четвертой. Его даже из Бидейлза попросили, так он всех достал, а это о чем-нибудь да говорит. Впрочем, новая школа в Девоне устраивает его целиком и полностью, хотя она и не входит в рейтинги частных школ. По-моему, несправедливо, как вы считаете?

– Согласна.

– И мне хотелось бы, чтобы ему было куда приехать с друзьями на каникулы. Они такие интересные ребята. Все время меняются.

– Кстати, о детях, то есть конкретно о ваших детях. Опять-таки, Белла, вам не о чем волноваться: доходов от трастовых фондов, которые учредил Фоззи, более чем достаточно, чтобы…

– Меня Вонючка беспокоит.

– Какая еще…

– Украинка. Никак не могу запомнить ее фамилию, звучит как неудачный набор букв в “Скрабле”, но заканчивается она не то на “нюк”, не то еще как-то, так что мы зовем ее Вонючкой. Сиськи как воздушные шары. Лицо как нож. Фоззи влюбился в нее незадолго до смерти. Или думал, что влюбился. В последние месяцы он сидел на таких веществах – я имею в виду лекарства, а не наркотики, – что мог втюриться даже в тумбочку. Или в собачью миску.

– Насколько я понимаю, мисс Вонючка, как вы ее называете, не имеет никаких прав…

– Разумеется. У нее только сраные эсэмэски, которые он ей посылал, все эти “моя любовь, моя единственная Вонючечка, моя жизнь, все, что у меня есть, принадлежит тебе” и прочая петрушка. Газеты любят такое мусолить.

– Все это ужасно, и поверьте, Белла, я понимаю, что вам приходится несладко, но едва ли эта, гм, юная украинская леди…

– Юная, точно. Двадцать два года. Но до леди ей маком какать.