Читать «Четвертый год (пр-3)» онлайн - страница 180

Трудный будет денек.

* * *

Отец Литали, Аэргон, выглядел лет на пятьдесят с хвостиком, хотя сама девушка рассказывала, что ему всего сорок с небольшим. В жизни ему пришлось пережить немало тягот, вот и сказывается. Невысокий, но вид производит внушительный — какой-то основательно коренастый. Жира нет и в помине, а мышцы точно не дряблые — будто у атлета. Лишь лицо обогнало возраст — морщины словно каньоны, волнистые, длинные волосы основательно посеребрила седина, спутанную короткую бороду и вислые усы тоже не пощадила. А глаза и вовсе как у старого, повидавшего жизнь мудреца — вся тоска и вся вечность мира откроется тому, кто в них взглянет. Такой взгляд бывает у откормленной кошки, пытающейся выклянчить у хозяев деликатес, и всем своим видом старающейся показать, какая же она несчастная.

Кабан лежал бревном, не подавая признаков жизни. Аэргон приподнял ему веки, заглянул в глаза. Зачем-то потрогал губы и, обернувшись к Максу пояснил:

— Я еще день могу держать его под маковым отваром. Но потом это делать будет нельзя, иначе он без этого отвара не сможет защитить свою душу от демонов тьмы.

— Если его не держать во сне, это неопасно будет?

— Для него опасно движение. Он должен лежать. Лежать тихо. У него очень плохая рана, и в рану попала грязь. А грязь всегда вызывает гной. Я держу рану открытой, и вставляю в нее жгуты полотняника, пропитанные отваром тумы. По ним гной и застоявшаяся сукровица вытекают наружу. Когда рана очистится от скверны полностью, я сдвину ее края, и закреплю серебряными скрепами. Это не позволит демонам и зловредным духам влезть в его грудь, и поможет ране быстрее затянуться. Только после этого я скрепы вытащу. Но пока что он горит огнем, и сукровица у него с гноем. Нельзя ему двигаться — жгуты полотняника не должны шевелиться в ране.

— Он смирный, шевелиться не будет.

— Нет, сир Макс — будет. В маковом сне человек подобен мертвецу, а вот в обычном он уже жив, и не может за собой следить. Повернется неловко, и впустит духов. Рана плохая у него… Связать его придется, иначе еще хуже может быть.

— Раз надо, то свяжем — он не обидится.

Дверь в каморку распахнулась, заглянул взволнованный боец:

— Макс, Гена срочно зовет тебя на западную стену. Там ты нужен.

— Иду.

В дверях, повернувшись к Аэргону, Макс напоследок сказал:

— Если для того, чтобы он выкарабкался, потребуется его приколотить гвоздями к лежанке, я лично принесу молоток. Делайте все, что считаете нужным — лишь бы он выжил.

На стене, несмотря на дождь, было оживленно. Десятка два бойцов вглядывались в ночь, явно пытаясь разглядеть что-то интересное.

Макс, не разбираясь, сходу прошипел:

— А ну все назад! Не высовывайте носы! Триллы не спят, и дротиков у них хватает!

Гена, ухватив охотника за плечо, возбужденно произнес:

— Слушай!

Макс, уставившись в ночь, пожал плечами:

— Что слушать? Топоры стучат в их лагере, больше ничего не слышно. Все как обычно.