Читать «Честь мундира. Записки полковника» онлайн - страница 8

– С вашим мужем все в порядке. Это я задержал его и прошу у вас прощения. Ну сегодня день такой, сами понимаете… Можно сказать, вечер моих воспоминаний. Мы только что с ним взяли его родной город Барвенково… С третьего раза! И это дело надо отметить…

Индульгенция была получена.

Вторая бутылка «Распутина» закончилась, когда 1890-й Барвенковский отдельный самоходный артиллерийский полк Городецкого весной 1945-го крошил мощную немецкую оборону под Виттенбергом…

Уже светало, когда мы расстались.

Генерал стоял на балконе в белой майке и курил.

Я махнул ему рукой.

Он не ответил.

Он со мной ни разу так и не чокнулся…

Замполит

1

В тот день, когда я был в командировке на Новой Земле, в моем мобильнике булькнула скорбная SMS: «Не стало Гартина». Я был ошарашен этой вестью и в ту же минуту стал лихорадочно звонить полковнику в отставке Очерету, приславшему мне это траурное сообщение. Мы с ним несколько лет вместе служили в группе референтов министра обороны России, а Гартин был нашим начальником. Мне не терпелось выяснить причину смерти человека, который был моим другом.

Но когда я после нескольких безуспешных попыток все-таки дозвонился в Москву, никогда не лукавивший Очерет почему-то увиливал от прямых ответов на мои напористые вопросы. Он явно чего-то не договаривал. И, похоже, совсем растерялся, когда я спросил его:

– А заключение врачей какое?

Полковник молчал.

Я снова задал ему тот же вопрос.

Он опять молчал.

Это взбесило меня. Я заорал в трубку:

– Алло, твою мать! Ты слышишь меня!? От чего умер Гартин!? Инсульт, инфаркт, тромб или что!!!?

Та же тишина в трубке.

Наконец, – какое-то опасливое бубнение:

– Прилетишь в Москву, все узнаешь. Петрович это… нууу… погиб. Трагически…

– А как погиб? – наседал я, еще сильнее заводясь, – автокатастрофа? Выпал из окна? Ударило током? Разбился в лифте? Утонул? Ну, говори же, черт побери!

В ответ – опять недомолвка:

– Прилетишь в Москву, все узнаешь. Случилась трагедия. Это – не телефонный разговор.

Но я не унимался:

– Когда похороны? Где прощание? Где будут отпевать Петра Петровича? На каком кладбище его похоронят?

Тут были уже конкретные ответы:

– Похороны через три дня. Прощание – в госпитале Бурденко. Похоронят на Троекуровском кладбище. А отпевать не будут…

– Почему не будут отпевать? – все так же вгрызался я в Очерета, – потому что Гартин так завещал? Жена или дети так решили? Или потому, что он – коммунист?

И снова – издевательская тишина в трубке. После паузы – ответ:

– Потому что церковники отказались отпевать… Извини, больше ничего не могу сказать… Мне тоже тяжело.

В телефонной трубке протяжно пульсировали гудки.

А в голове моей застряла фраза: «Церковники отказались отпевать»…

У меня были весьма скудные представления о религиозных канонах, но о том, что не отпевают самоубийц, я где-то читал или слышал. И от этого мрачная весть становилась еще загадочнее.

Я позвонил еще нескольким бывшим сослуживцам, чтобы все-таки узнать хоть какие-нибудь подробности о смерти Гартина, но все они, будто сговорившись, отвечали неохотно и теми же мутными намеками. К тому же связь была отвратительной и приходилось звонить каждому по несколько раз. А телефоны жены Гартина и его сына были отключены.