Читать «Чертоцвет. Старые дети (Романы)» онлайн - страница 137

И тут он воспользовался случаем, чтобы одной-единственной фразой хлестнуть Яву:

— Ну и наплодила ты на свет этих несчастных!

Ночью упрек Якоба принял облик домового и душил Яву.

Ява не получила почти никакого образования, не видела она и большого мира — путеводной звездой ее была совесть. Как же могло случиться, что всегда она оказывалась источником бед и несчастий? Эта мысль постоянно мучила Яву и часто заставляла ее замыкаться в себе, чтобы подумать над событиями своей жизни. Зато в тех случаях, когда все вдруг закручивалось в узел, а растерянность, подобно наводнению, норовила захватить все большие пространства, мир же становился черным, — в такие наиболее трудные минуты в душе Явы рождалась какая-то особая сила: она чувствовала, что должна бороться, должна восстановить справедливость и добиться истины. Долгие рассуждения с собой можно отодвинуть на более спокойное время, а предаваться унынию — в те дни, когда река ее жизни будет течь спокойно, не встречая на своем пути порогов. Но этот внутренний приказ не так-то просто выполнять. Состояние покоя и горячность разрывали Яву, как два противника, борющиеся каждый за свое. Было совсем не просто держаться прямого пути.

Разве не из чувства справедливости Ява ударила своего первого мужа, или, может, ею овладела слепая злоба? Попробуй найди тут ответ. Задним числом подробности никого не интересовали. Ява загнала своего мужа в гроб, вот и все. Но страдания давних времен остаются непонятными — особенно для нового поколения. Какой смысл рассказывать молодым о наводнениях, голоде, последней краюхе хлеба или о храброй Мирт, которая жевала листья ольхи, шла по глубокой воде и приносила в своем вымени полную кружку молока — все равно не испытанное на собственной шкуре останется чужим и далеким.

Новое время принесло с собой новые беды, и именно они казались самыми значительными.

Люди стали нетерпеливы, им недосуг обсуждать старые дела. Канувшие в прошлое события подытоживались кратко. Яву не удивило бы, скажи ее правнуки когда-нибудь убежденно: наша праматерь была дочерью дьявола, в ней не было ни любви, ни жалости, даже мужа своего она угробила. Возможно, в будущем будут смеяться даже над матерью Явы. Что за странным она была человеком — устала от пустых слов, надела желтую юбку, легла под ель и умерла.

Ява прожила долгую жизнь, родила одиннадцать детей, делила постель с двумя мужьями и жила в трех домах; у нее уже сейчас было десять внуков и могло родиться еще десять или двадцать. Но Яве и в голову не приходило, что труд всей ее жизни завершен и что пора подводить итоги. Свои годы она ведь прожила не вслепую и все же не сумела постичь величия или ничтожности смысла жизни. Было бы грешно ждать смерти, еще надо потягаться силами с другими. Те, кого господь не сподобил чувством справедливости, со смертью Явы лишились бы одного из противников. Лучше уж оказаться в проигрыше, нежели что-то недоделать.