Читать «Черный всадник (Тетралогия - 3)» онлайн - страница 65

На их стук в окно из хаты донесся слабый женский голос:

- Кто там?

- Открой, мать! Не бойся. Мы люди свои - не басурманы. Зла не причиним, - сказал Палий.

В сенях загремел засов.

- Заходите, коль вы добрые люди, - послышался в темноте тот же голос.

Оставив Яцько с лошадьми, казаки вошли в хату. В челе печки горел жгут соломы, освещавший маленькую сгорбленную бабусю, худую, сморщенную, одетую в какие-то лохмотья. Она испуганно прижималась к шестку, пропуская четырех незнакомцев.

- Добрый вечер, мать, - поздоровались казаки, оглядывая хату.

- Вечер добрый.

- А в хате не жарко, - заметил Палий, указывая на пар, струящийся изо рта.

- Нечем протопить... А в лес идти сил нету уже... Соломки малость осталось в клуне - вот и подтапливаю, - тихо ответила старушка.

- Так что ж, одна живешь, мать?

- Одна...

- А где семья?

Бабуся помолчала. Всхлипнула:

- Семья... Семейка моя... Были у меня три сына и две дочки... Были невестки, зятья, внуки... Полна хата людей была... А теперь вот одна-одинешенька осталась... Как перст... Как богом проклятая... Нету никого!..

- Ясно. - Палий тяжело вздохнул, осматривая закопченные, облупленные стены.

Старуха вытерла кончиком платка мокрые, воспаленные от слез глаза, спросила:

- Вы кто будете, люди добрые? Вижу не Юраськовы пособники...

- Нет, мать. Мы запорожцы... Издалека прибились... Думаю, пустишь нас переночевать?

- Ночуйте. Только ведь и души не согреете. Да и угостить вас нечем...

- Не беспокойся, мать, - весело ответил Палий и повернулся к друзьям. - Ну-ка, хлопцы, айда за дровами! За соломой, за водой!.. Ховайте коней в поветь, чтоб ни одна собака не заметила их! Саквы* в хату!.. А я тут пока с бабусей побалакаю...

______________

* Сак, саквы (укр.) - переметные сумы.

Час спустя в печи потрескивал сухой валежник, в большом горшке булькал пшенный кулеш, заправленный салом. Кроме пшена и солонины, в казацких саквах нашлись коврига хлеба и несколько головок чеснока. Палий походным ножом разрезал хлеб на шесть равных кусков, на каждый из них положил по зубчику чеснока, в большую глиняную миску, что принесла бабуся из кладовки, налил кулеша, дразнящего ноздри проголодавшихся людей вкусным запахом жареного сала, и пригласил всех к столу.

- Мать! Друзья! Угощайтесь чем бог послал... Если б еще по чарке горилочки - так и вовсе был бы отменный ужин!

Ярко пылал хворост. В хате стало тепло, уютно. Даже закопченные стены казались не такими мрачными, неприветливыми.

- Мать, ты прожила в Немирове всю жизнь, - сказал Палий, облизав ложку и запихав ее за голенище, рядом с ножом. - Так, верно, многих здесь знаешь?

- Не многих, а почитай, всех, сынок, - ответила старушка, вытирая сухой морщинистой рукой губы. - Разве что позабыла ныне кого... Укоротил бог память к старости...

- Когда-то знавал я тут одного человека... Давненько, правда, это было. Поди, лет десять, а то и пятнадцать минуло, как видел его последний раз...