Читать «Черниговка (Дорога в жизнь - 3)» онлайн - страница 170

Я подошла и взяла его на руки. Женщина медленно, словно не своей волей, под гипнозом, приближалась к нам.

- Этот? - спросила она, не сводя с него глаз.

- Этот, - отвечала я, не глядя на Тоню.

Женщина выхватила у меня ребенка. Я думала, он испугается, заплачет, но ее движения, хоть и порывистые, были мягки и осторожны. Она подняла рубашонку, поглядела на спину, потом стянула чулок с левой ноги малыша.

- Ноготок был черный на большом пальце, - бормотала она.

- Скажите, скажите, что ноготь слез, - торопливо зашептала Тоня. Скажите, ну скажите, что нарыв был и ноготь слез.

Я молчала. Женщина окинула нас быстрым, недоверчивым взглядом, потом снова оглядела парнишку с головы до ног. Она прикасалась к нему торопливо и бережно, исступленно и, однако, по-хозяйски.

- Ушки, на ушки посмотрите, - сказала Тоня.

Женщина не подняла головы, а я положила руку на Тонины губы. Мы должны молчать сейчас. Мы уже сказали то, чего, наверно, не должны были говорить, и сейчас надо молчать... Если она захочет, она поверит. Всеми силами души я хотела, чтобы она поверила.

Поверь, мысленно уговаривала я, поверь. У него никого нет. И у тебя никого. Он один на свете. И ты одна. Поверь... поверь... поверь...

Коля смотрел на нее с любопытством, но доверчиво. Он покорно подчинился ее рукам и только все оглядывался на Тоню и улыбался ей. Женщина сажала его на колени, ставила перед собой, поворачивала то в одну, то в другую сторону. У Коли были круглые, широко расставленные глаза и большие, оттопыренные уши, совсем как у того...

- Мама плачет! - сказала со своей кровати Соня. Она стояла, крепко держась руками за перекладину кровати. Лицо у нее после сна было румяное, через щеку легла красная полоска - след от подушки.

Женщина вскинула на Соню глаза. Лицо ее было залито слезами.

- Это от радости, - сказала Валентина Степановна. - Подумать, нашла сынишку! А мы думали, паренек этот - сирота.

Женщина молчала. Так же молча она стала одевать Колю оправила рубашонку, натянула чулки, зашнуровала башмаки. Мы как завороженные смотрели на все это.

- Сейчас отдашь? - спросила она, не поднимая глаз.

Поверила!

- Нет, сейчас нельзя, - сказала я. - Надо оформить. Бумаги там всякие...

- Какие бумаги? Ведь сын - какие ж бумаги?

Нет, не поверила.

И тут я поняла, что натворила. Она начнет спрашивать, почему я ее не разыскивала. Она узнает, что ребенка привезли из Дальнегорска. Что он с нами не с тех пор, не с того дня. Что это не он. Она будет спрашивать, а я должна буду отвечать. Поделом мне. Да разве такими вещами шутят? Но я же не шутила, я хотела ей хорошего. Я хотела, чтоб у нее в руках снова был живой ребенок. Но ведь того уже нету, нету... Зачем ей чужой ребенок? Чужой? Но вот он сидит у нее на коленях, и ему хорошо, и ей сейчас хорошо, хоть слезы текут и текут по ее лицу. Однако это не освобождает меня. Я должна буду ответить на все, о чем она захочет узнать...