Читать «Чёрная речка. До и после (К истории дуэли Пушкина)» онлайн - страница 77

Мне представляется, что всего труднее будет добиться благосклонности Императора, ведь я и впрямь ничего не сделал, чтобы заслужить её. Креста он не может пожаловать, потому как все сразу возопят: чин!

На днях должна наступить моя очередь, и, если ничего нового не случится, ты, быть может, меня увидишь поручиком, так как я 2-й корнет, а в полку есть три вакансии; я думаю даже, что было бы неблагоразумно докучать ему с ходатайствами за меня, так как полагаю, что благосклонность его ко мне основывается на том только, что я никогда ничего не просил, вещь для иностранцев, состоящих у них на службе, совершенно непривычная, и, насколько я могу судить, отношение ко мне Императора стоит сейчас дороже, чем то немногое, что он мог бы мне пожаловать. На последнем балу в Аничковом Его Величество был исключительно приветлив и очень долго беседовал со мною. Во время разговора я уронил свой султан, и он сказал мне смеясь: «Прошу вас быстрее поднять эти цвета, потому что я позволю вам снять их только с тем, чтобы вы надели свои», а я ответил, что с самого начала принял эти условия. Император: «Но именно это я и имею в виду, и коль у вас вряд ли будет вскоре возможность надеть другие, советую держаться этих», на что я ответил, что его цвета безмерно прекрасны и мне в них слишком приятно, чтобы спешить их оставить; тогда он принялся отвешивать мне поклоны, шутливо, как ты понимаешь, и объявил, смеясь, что я безмерно учтив, и все присутствовавшие при этом пребывали в великом отчаянии и сожрали бы меня, если б глаза могли кусать.

Из новостей, по правде сказать, ничего интересного нет, разве что приезд господина де Баранта, французского посла, который произвёл довольно приятное впечатление своей внешностью, а ты знаешь, здесь это великое дело; вечером в день его представления ко двору Его Величество поинтересовался, знаком ли я с ним, и добавил, что выглядит он совершенно комильфо.

Мадам Соловой очень несчастлива, она только что внезапно потеряла мать; бедная княгиня Гагарина выглядела так хорошо, что смерть её поразила весь город; скончалась она от грудной водянки.

Едва не забыл рассказать историю, которая вот уже несколько дней составляет предмет всех разговоров в Петербурге; она поистине ужасна, и захоти ты поведать её некоторым моим соотечественникам, они сумели бы состряпать из неё отличный роман. Вот эта история: в окрестностях Новгорода есть женский монастырь, и одна из монашек славилась красотой на всю округу. В неё безумно влюбился некий драгунский офицер. Он больше года её преследовал, и она согласилась наконец встретиться с ним при условии, что придёт он в монастырь пеший и без провожатых. В назначенный день он вышел из дому около полуночи, явился в указанное место и встретил монашку, она же, не произнося ни слова, повела его в монастырь. Придя в её келью, он нашёл превосходный ужин с разнообразными винами. После ужина он решил воспользоваться уединённым этим свиданием и стал уверять её в величайшей любви; она же, выслушав его с полнейшим хладнокровием, осведомилась, какие доказательства своей любви он может дать. Он обещал всё, что приходило в голову, — среди прочего, что, если она согласна, он похитит её и женится, — она же на всё отвечала, что этого мало. Наконец офицер, доведённый до крайности, объявил, что сделает всё, что она ни попросит. Заставив его в том поклясться, она взяла его за руку, подвела к шкафу, показала мешок и сказала, что если он унесёт его и бросит в реку, то по возвращении ему ни в чём не будет отказа. Офицер соглашается, она выводит его из монастыря, но, не сделав и 200 шагов, он почувствовал себя дурно и упал. По счастью, один из его товарищей, издали шедший за ним от самого дома и ожидавший близ монастыря, тотчас подбежал к нему. Но было слишком поздно: несчастная отравила его, и он прожил лишь столько, чтобы успеть обо всём рассказать. Когда же полиция открыла мешок, то нашла в нём чудовищно изуродованную половину тела какого-то монаха. Монахиню сразу арестовали, и сейчас идёт судебный процесс; по всей видимости, он не будет слишком долгим; не пойди товарищ за этим беднягой, оба преступления остались бы безнаказанными, потому что мерзавка всё прекрасно рассчитала.