Читать «Чёрная речка. До и после (К истории дуэли Пушкина)» онлайн - страница 31
Серена Витале
В том же письме упоминается и демидовский бал: «17 числа мы были в Стрельне, где мы переоделись, чтобы отправиться к Демидову, который давал бал в двух верстах оттуда, в бывшем поместье княгини Шаховской. Этот праздник, на который было истрачено 400 тысяч рублей, был самым неудавшимся: все, начиная со двора, там ужасно скучали, кавалеров не хватало, а это совершенно невероятная вещь в Петербурге, и потом, этого бедного Демидова так невероятно ограбили, один ужин стоил 40 тысяч, а был самый плохой, какой только можно себе представить; мороженое стоило 30 тысяч, а старые канделябры, которые тысячу лет валялись у Гамбса на чердаке, были куплены за 14 тысяч рублей, в общем, это ужас что стоил этот праздник и как там было скучно». (См.: Вокруг Пушкина. С. 217.) Пушкин также был участником этого праздника, а значит, был и в Стрельне, сопровождая жену и своячениц. На такой праздник сёстры выехать одни никак не могли по всем писаным и неписаным правилам. Кроме того, сохранилось несомненное свидетельство пребывания Пушкина на этом празднике — запись рукою поэта на книге Кольриджа из его библиотеки «Образцы застольных бесед…» (Лондон, 1835, на англ, яз.): «Купл. 17 июля 1835 года, день Демид. праздн. в годовщину его смерти». (Рукою Пушкина. Изд. 2, переработанное. // Пушкин. Полное собрание сочинений. Том 17, дополнительный. М., 1997. С. 577—578.)
Описание Графской Славянки встречается и в письмах родителей Пушкина дочери Ольге. Жившие в это лето на даче в соседнем Павловске, они ездили осматривать имение гр. Самойловой и остались от него в восхищении. С.Л. Пушкин писал дочери 12 июля 1835 г.: «Несколько дней тому назад я ездил с Измайловыми осматривать в Славянке дворец графини Самойловой. Это — сокровище; невозможно представить себе ничего более элегантного в смысле мебелей и всевозможных украшений. Архитектором и декоратором является Брюлов. Все ходят смотреть это, точно в Эрмитаж. Ванная комната её вся розовая, и волшебством цветного стекла, заменяющего окно, все там кажутся светло-розовыми, и сад и Небо чрез это стекло приобретает бесподобную окраску, а воздух кажется воспламенённым. Говорят, это напоминает Небо Италии, — признаюсь, у меня от него заболели глаза, и когда я оттуда вышел, мне всё, в течение трёх или четырёх минут, представлялось зелёным». (См.: Письма С.Л. и Н.О. Пушкиных к их дочери О.С. Павлищевой. 1825—1835. СПб., 1993. С.290.)
В свою очередь Ольга Сергеевна, в Славянке не бывавшая, по петербургским толкам, как и Дантес, который счёл благоразумным не ездить к графине Самойловой, сообщала об этом празднике своему мужу в Варшаву. В описаниях Дантеса и О.С. Павлищевой можно отметить много общего. Ольга Сергеевна писала 12 сентября 1835 года: «Кстати, о новостях: Его Величество разрешил графине Самойловой удалиться при условии не появляться ни в Москве, ни в Петербурге. Недавно она вздумала устроить деревенский праздник в своей Славянке, наподобие праздника в Белом Доме Поль де Кока; поставили шест с призами — на нём висел сарафан и повойник: представьте себе, что приз получила баба 45 лет, толстая и некрасивая! Это очень развлекло графиню, как вы можете себе представить, и всё её общество, но муж героини поколотил её и всё побросал в костёр.
