Читать «Человек, помоги себе» онлайн - страница 102

И убежала, как влетела, не переставая охать.

Последним в этот вечер был телефонный разговор с Ларисой. Она тоже уже все знала, и, хотя не охала, не ахала, в ее сдержанном голосе чувствовалось не меньшее волнение:

— Допрыгались, субчики. Ты-то перепугалась как — воображаю. Хорошо хоть с солдатом-«бывучем» в порядке. А у меня мамуля прикатила. Да! Ко мне Марат завернул. Он ведь докопался.

— До чего докопался?

— Еще не знаешь? Ну, ладно, — словно заспешила она. — Завтра.

— Говори! — потребовала я.

— Завтра, завтра. — Запели тоненькие гудки.

Я застыла у телефона в задумчивости. «Марат докопался». Из-за этого происшествия на задний план отодвинулась история с фотофальшивками. И все мои мысли о Буркове. Но вот на что-то намекнула Зинуха. И не захотела ответить Лариса. Да и мама смотрит настороженно.

— С Ларисой сейчас разговаривала?

— Да.

— Как у нее?

— Ничего. Завтра придет в школу. — Я нахмурилась и, съежившись, передернула плечами. Сделалось вдруг зябко.

— Ты что? — с тревогой спросила мама.

Не зажигая света, не раздеваясь, прямо в халате, повалилась я на кровать. И невольно ойкнула: острой болью отозвалось в боку, куда ударил этот подонок.

За дверью о чем-то пошептались родители. И мама появилась на пороге, в полосе света черным силуэтом. Только пышные волосы озарились золотым венцом.

— Почему не ложишься как следует? — Я промолчала. — Нездоровится? — Она закрыла дверь, полоса света исчезла. Мама подошла ко мне и легла рядом, пристроив локоть на подушке, подперев голову рукой. Ее глаза близко-близко от моих — в отблесках фонарей с улицы влажно блестят. — Что, дочь? Навалилось сразу многовато, да?

— Да.

— Ну, ничего. — Мама положила руку под мою голову, сама тоже улеглась на спину. — На то и жизнь. Так бывает.

— Да. Трудное занятие.

— Что?

— Жизнь — трудное занятие.

— Нелегкое.

Она тоже умолкла. Мы думали, каждая о своем.

— Мам…

— Ну?

— А почему в жизни много плохого?

— Много?

— А по-твоему, мало?

— Есть. Но не больше, чем хорошего.

— Половина наполовину?

— Это — как взглянуть.

— А-а-а, все перемешано. Разноцветный винегрет.

— Ну, нет, — возразила мама. — Я бы сказала иначе: цветная картина. Не мазня без смысла, а гармония. Кровь — красная. Снег — белый. Небо — голубое. Трава — зеленая. У всего свой цвет. Если же перемешать, будет серый.

— А черный?

— Черный вообще — не жизнь. Пустота и мрак. Смерть.

Я прикрыла глаза и увидела руки Заморыша — все в крови. Как он держал их перед собой, грузно оседая на землю.

— Мам…

— Ну?

— А он будет жить?

— Конечно.

— Из-за меня же с ним так…

— Нет. — Опять возразила мама. — Была бы не ты, он поступил бы точно так же.

— Но если бы я не связалась с этими, они не напали бы на меня и ничего бы не было.

— Ты раскаиваешься?

— Подальше от таких надо.