Читать «Человек не устает жить (Повесть)» онлайн - страница 21

— Ближе к фронту — больше немцев, — наконец выдавил тот.

— На головы им не опустимся, будь уверен.

— И посадочную площадку они для нас тоже не обозначат.

— Это верно, — согласился Аркадий, — приготовьтесь на всякий случай к прыжку. Слышишь, Михаил? — и, когда в наушниках прозвучало лаконичное слово «да», добавил:

— Прыгать по команде. Враз прыгать.

Все было сказано. Все было понятно. Безмолвным серебристым призраком скользила «голубая двадцатка» к едва просветлевшей полоске восхода. Облака коснулись машины, и она рвала их фюзеляжем, плоскостями. Кабину окутала мгла. На плексигласе набухали водяные капли, округлялись, удлинялись и, срываемые встречным потоком воздуха, исчезали. Стрелка альтиметра переместилась под километровую отметку. До земли — девятьсот пятьдесят, девятьсот, восемьсот пятьдесят, восемьсот… семьсот пятьдесят, семьсот… «Когда же кончится облачность? И ветер. Разнесет ребят, разбросает — не соберешь».

— Прыгать разом! Опознавательный на земле — короткие свистки.

…шестьсот пятьдесят, шестьсот, пятьсот пятьдесят…

— Пошел!

Но штурман даже не привстал, даже не посмотрел на Аркадия. Стрелок-радист только засопел учащенно.

— Мне риск по штату положен! — рассердился Аркадий, — Николай, подавай сигнал, и прыгайте… черти!

— С тобой — да! — голос штурмана был железен.

— Ну и дьявол с вами! Держитесь! Покрепче держитесь!

Машина, пронзив облака, прорвалась к земле. Темный массив рос, прояснялся: бархатная чернота выцветала, покрываясь бледными пятнами заснеженных полян и вырубок, линиями просек. «Почему так малы поляны и узки просеки?» На альтиметр можно было не смотреть: внизу обозначились вершины деревьев. Секунда — и коснутся они «голубой двадцатки». Упругие хвойные лапы раздвинутся, подавшись назад, примут ее в мягкие объятия, хрупнут и, обернувшись отточенными штыками, вспорют обшивку, вопьются в трепетное и пока еще живое тело машины, искромсают, изорвут и швырнут истерзанное на землю. «Дотянуть до вырубки, до вырубки, до вырубки», — навязчиво билось в сознании.

— Держись! — успел выкрикнуть Аркадий, упираясь ногами в пол кабины и плотнее вжимаясь в спинку кресла.

Кувыркнулась срезанная плоскостью вершина сосны. Машину встряхнуло, подкинуло и… и спасло: так неожиданно полученные несколько метров добавочной высоты дали Аркадию возможность преодолеть оставшиеся на пути деревья. Открылась вырубка. Облако снега окутало «голубую двадцатку». Толчок. Треск. Удар. Скользящий занос влево. Ломая плоскости и винты, машина, подобно раненой птице, рывками запрыгала по снегу и неподалеку от угрюмой стены леса уткнулась в глубокую яму, задрав к хмурому небу измочаленный хвост.

При первом толчке Аркадий видел, как дернулся вперед и обмяк на ремнях штурман. Второй толчок рванул и его из кресла. Ремни ножами врезались в плечи. Кровь прихлынула к голове, заломило глаза и виски. Солоноватая жидкая слюна заполнила рот. Сознание померкло. Очнулся он от звонкого тиканья часов и содрогнулся: представились мертвая тишина, мертвые люди и среди смерти — живые часы. Пошевелился, настороженно прослушивая свое тело, стряхнул перчатку, нащупал холодный замок металлической застежки плечевых ремней, сбросил их и встал на приборную доску, оказавшуюся под ногами.