Читать «Цивилизация — кто будет ей фоном?» онлайн - страница 9

Из написанного уже должно быть ясно мое отношение к неоевразийским попыткам моделировать Россию будущего как одновременно "великое славянское" и "великое мусульманское" государство. Если бы мы могли быть уверены в сохранении за Россией статуса "цивилизации — высокой культуры", то ответ на эти декларации должен бы быть следующим. До тех пор пока геополитический и вообще цивилизацион-ный фокус России лежит в западной части материка, Россия разделяет и будет разделять общую склонность цивилизаций этого ареала — полагать вполне "своей" лишь одну религию, независимо от того, находится ли эта религия в центре духовной жизни общества или лишь служит модификатором тона, задаваемого некой формально секулярной идеологией. В этом положении вещей ничего не изменит государственная установка на веротерпимость и даже официально утверждаемая поддержка всех "традиционных религий" российских территорий.

На уровне национальной политики такая стратегия для России вполне допустима. Но органичное восприятие Россией как одной из "западных" цивилизаций материка второй религии на правах признанного модификатора духовной "гаммы" маловероятно, и "мусульманская" Россия не более правдоподобна, нежели "христианский" Ближний Восток или "мусульманская" Евро-Атлантика. Если же предполагать, вместе с некоторыми из нынешних российских идеологов, переориентацию в будущем страны на тихоокеанский ареал, то при разработке этого гипотетического макросценария столь же условно можно было бы допустить и примыкание России к тому материковому ареалу, где цивилизации характеризует сосуществование нескольких взаимодополняющих и высоко чтимых картин Трансцендентного.

Однако в подобном случае следовало бы признать, импонирует нам это или нет, что наибольшие шансы на включение в трансформируемую духовную "гамму" России получил бы отнюдь не ислам, а какие-то из религий индо-тихоокеанского круга. Знаменательно, что такого поворота — как бы предвосхищенного пресловутым "буддизмом" Л.Толстого, вполне осознававшимся его современниками, и утопией Н.Федорова с его параконфуцианской проповедью культа предков и вполне даосистской одержимостью технологиями "воскре-сительства" — уже сейчас, загодя, начинают страшиться православные публицисты. В частности, А. В. Кураев готов даже усматривать в мятежных настроениях некоторых групп российских мусульман нечто вроде "авраамического возмездия" в адрес России за ее дистанцирование от средиземноморского очага монотеизма. В любом случае, будь фокус России как живой цивилизации смещен к западу или к востоку материка, реалистично было бы ожидать, что в XXI в., как и сегодня, ислам по праву сохранит на российской платформе свое положение "терпимой религии" народов, по цивилизационным характеристикам занимающих промежуточное положение между идентифицирующимися через русскую культуру ядром российской цивилизации и арабо-иранским ядром исламского человечества.