Читать «Художник. История первая. Рубиновое сердце» онлайн - страница 76

- Доброе утро, братик! - Просиял ласковой улыбкой Иржи. - Как спалось в объятиях Морфея? Или Мор-феи?

- Не было никакой феи. Садись!

За спиной младшего тенью маячил Фаркаш.

- Этого зачем сюда притащил?

- Репутация, знаешь ли, вещь хрупкая. Поддерживать приходится постоянно... - Томно улыбнувшись Йожефу, сказал Иржи.

Охранник нахально сел рядом с художником.

- Охраняю вверенный мне объект двадцать четыре часа в сутки. - С отсутствующим взглядом прокомментировал секьюрити.

- Даже в спальне?

Посмотрев друг на друга, молодые люди рассмеялись и дружно сказали:

- Да!

Поскольку ночной просмотр телепередач под коньячок затянулся на неопределенное время, проснулись они утром на одном диване и под одним покрывалом. Причем Иржи поинтересовался, какого лешего охранник делает в его кровати, а тот сам послал хозяина по этой же дороге, сообщив, что именно господин граф узурпировал его диван. Тем не менее, собрались они одинаково быстро, поскольку Иржи хотел проводить брата.

- Когда собираешься домой?

- Через пару дней. Хочу написать еще несколько этюдов. Я ведь тебе говорил.

Официант принес заказанные блюда и, расставив их на столе, бесшумно ушел, пожелав господам приятного аппетита.

И они начали молча кушать, продумывая дневные планы.

Бернат допил остывший кофе, отодвинул стул и встал из-за стола.

- Я поехал. Не выключай коммуникатор. Буду в перерывах тебе звонить.

- А госпоже Эстер? - показал зубы Иржи.

- А вот это уже не твоя забота! - нахмурил брови старший брат.

- И слава Богу! Удачи, Бернат!

В парке вокруг отеля весело щебетали птахи, приветствуя ясное солнечное утро без кошмаров и привидений. За одну теплую ночь расцвела сирень, наполняя сладким ароматом свежий и пока не жаркий воздух. В траве копошились скворцы, целой стаей собирая жучков и мошек. А где-то там, за озерами, допевал ночную песню соловей. Видимо, подруга была настолько хороша, что он даже утром продолжал воспевать ее бесподобный облик. Старые ивы привычно шуршали резными вытянутыми листиками, с которых иногда срывались крупные капли, падая на гладь пруда. И тогда по его зеркальной поверхности расходились широкие круги.

Иржи привычно установил этюдник. Пожалуй, кроме воды, отражающей небеса и камыши, он напишет перспективу с распустившимися цветами и высоким пеньком, выглядывающим из оплетающих его розовых побегов.

Набросав на палитру краски и смешав их в нужных сочетаниях, он легко выписывал блики и полутона, солнечных зайчиков, пробравшихся на траву сквозь густые ивовые ветви, и свернувшийся лодочкой лист, одиноко плывущий по синей водной глади. И картина оживала на глазах, напитываясь светом и легким ветерком, гуляющим по траве, капельками росы, блестевшими в бархатистых чашечках соцветий, и строгой чернотой стволов старых ив, являющих миру свое древнее равнодушие.

- Господин Иржи! - тихо подошел сзади охранник. - Да Вы - настоящий волшебник!

Художник нахмурился, сразу вспомнив безумную ночь и исчезающие под его пальцами ссадины на гладкой атласной коже. Но потом улыбнулся:

- Я уже закончил. Ты еще не устал разглядывать небо?