Читать «Хирургическая месть» онлайн - страница 102

Марцио пронзительно посмотрел на нее. «Наверное, так будет лучше. Чтобы она поняла. И возможно, уехала сама» – зажглась в мозгу надежда.

– Я ненавижу твою мать. До смерти ненавижу. Я никогда ни к кому не испытывал подобного чувства, – жестоко полоснул он по ее сердцу.

– Почему? Что случилось? – беззвучно спросила она, шокированная его пылкостью.

– Она была моей преподавательницей в лицее. Она ненавидела меня, а я даже не знаю, почему, – начал он рассказывать, и взор его стал совершенно отсутствующим. Мысли унесли Марцио в прошлое, полное горечи. – Конечно, я никогда не был ангелом. Школьные правила я просто не переносил: писать задания только по установленному образцу, решать задачи только предписанным способом. Это ведь математика! Каждая задача может иметь несколько решений. К тому же я всегда все считал в уме. А она никогда не верила, полагала, что я списывал. Мои решения, которые всегда отличались от ее да и от решений всех остальных, она считала неправильными, потому что не понимала моей логики. И ее совершенно не занимало, что ответы у меня получались всегда правильными. Она ставила мне низшие баллы и выставляла недоумком, идиотом, который не в состоянии понять и выучить то, что преподавала она. А я в последнем классе лицея спокойно решал задачи из института, которые не мог решить мой старший брат.

Слова лились из него неудержимым потоком. Марцио, наверное, никогда в жизни не говорил таких длинных речей.

– Она хотела, чтобы я делал все по ее образцу, а во мне поднималась волна протеста из-за этой несправедливости. И мы вечно конфликтовали с ней. Я пытался доказать ей свою правоту. Она пыталась доказать мне мою непроходимую тупость. Я защищался. Иронично, с сарказмом, иногда с жестким… Таким, какой ты не переносишь, – невесело хмыкнул Марцио. – Она страшно злилась, может быть, потому что на подсознании чувствовала мою правоту и мое превосходство над ней, по крайней мере, в математике. И тогда она пыталась выставить меня хамом, дерзким наглецом и еще большим дураком. Перед всем классом, перед другими преподавателями. Она всегда была очень нервозная, агрессивная и из любой моей провинности разжигала преступление века. Но говорила она так убедительно, безостановочно, что даже я начинал верить ей, что я плохой. К концу обучения я стал настоящей черной овцой. Все смотрели на меня косо, даже сторонились, а все происшествия старались списать на меня. Хотя я никогда не был причастен. Меня не интересовали эти шалости. Весь класс в итоге повернулся ко мне спиной, кроме моего лучшего друга. Особенно после того, как кто-то подделал экзаменационные баллы, и все свалили на меня. Она за это пыталась выгнать меня из лицея и отправить в какую-то исправительную школу, чтобы я доучился там. Клянусь, что я не подделывал никакие баллы! Да и доказали это потом… Только было уже слишком поздно… – опустил он печально голову.

– Поздно? – дрожащим голосом спросила Арианна. – Почему поздно? Тебя… все же исключили из лицея?

– У моей мамы случился инфаркт от стресса. Из-за всех этих конфликтов. А за ним следующий, обширный. Она балансировала на грани жизни и смерти в палате интенсивной терапии неделю и перенесла три сложнейших операции. А я сидел в коридоре и считал себя единственным виноватым. Я умолял ее жить. И умолял хирурга спасти ее. Это был отец моего лучшего друга… – перешел его голос на шепот. – Когда мама очнулась, врачи сказали, что сделали все возможное, но долго она не проживет. Сердце было совершенно обессилено, все в рубцах, а левый желудочек ослаблен до невозможности. Ее могла спасти только пересадка сердца, но в те времена это было операцией на уровне фантастики, потому что неоткуда было взять искусственное сердце. Я умолял отца Франко, ее главного кардиохирурга, сделать хоть что-нибудь. Он очень подробно объяснял мне ситуацию, которая выглядела в самом деле безнадежной. Тогда я и решил, что пойду в кардиохирургию и изобрету способ спасения маминого сердца. Пока я учился, у нее случился новый инфаркт, и состояние сердца, которое вопреки всем прогнозам продолжало биться, снова ухудшилось. Я день за днем, месяц за месяцем, год за годом жил в постоянном страхе, что однажды я проснусь и не увижу больше ее живые глаза…