Читать «Халулаец» онлайн - страница 82

Летом 2005 года сын с друзьями поехал отдыхать в Полазну. Володя водил ВАЗ-2110. Назад они возвращались ночью. Шел дождь. А гаишник на трассе машину тормознул и вытянул шофера на дорогу. На повороте. Их обоих Володя и сбил. Шофер выжил, а гаишник умер. Тут Егор Саныч забегал. В кредиты залез, адвоката дорого нанял, к оперу знакомому ходил, с которым в Афгане вместе служил. Не помогло. Володе дали пять лет общего режима, потому что и скорость превысил, и с похмелья был. Если б Егору Санычу дали пять лет общего режима, он бы их на одной ноге отстоял. Он на суде прямо так и попросил: давайте я за него отсижу, сын ведь актер, какая ему тюрьма? Не разрешили. Кто преступление совершил, тот пусть и отвечает, иначе, мол, никак. Володю отправили сидеть в 38-ю колонию. А общий режим — беспредел. Профессиональных преступников, живущих по понятиям, там мало. Зато наркоманов и хулиганья хоть отбавляй. Про 38-ю присказка есть: на всю зону четыре мужика, все остальные блатные.

Понятное дело, Володя в блатную жизнь не вписался. Он красивым был, гладеньким и наивным. Красивым, гладеньким и наивным там только одно приспособление находят — сексуальное. Володю сломали в первый же месяц. Под интриги подвели, под нелюдское. Изнасиловали. Не на хора, а спокойно так. Блатной Зоба соблазнился. У петухов в зоне своя ниша и своя иерархия. Если, к примеру, хочешь ты петуху на клыка навалять, то сначала надо подойти к главшпану (старшему петуху), сторговаться с ним за чай-сигареты, а потом уже пользовать симпатичного. А с чаем и сигаретами не у всех достаток, вот и получилось, что Володю в основном пользовал блатной Зоба. Он его Иришкой называл. Сладкая ты, говорит, девка, Иришка. А Володя... Как сказать... Его сломали об колено, конечно, но жить-то надо. А как жить, если Зоба раз в неделю тебе на грудь садится?

Мне кажется, Володина психика сделала кувырок. Человеческая сексуальность вообще штука тонкая. Два месяца пользовал его блатной Зоба в рот, пока однажды не пристроился сзади. В бане дело было. Зоба вставил, Володе сначала больно было, а потом вдруг стало хорошо. Возбудился он. Заподмахивал. Зоба ему в попу кончил, а Володя — на полок банный. Тут отец на свидание приехал. Спрашивает: как ты тут живешь? А Володя же не скажет, как он тут живет. Наврал, конечно. Хорошо, говорит, живу. Сигарет бы с конфетами побольше... А отец говорит: знаю, у тебя подруги нет, но без женщины пять лет жить нельзя, привезти тебе проститутку на длительное свидание? А у Володи полок забрызганный перед глазами стоит. Нет, говорит, пока не приспичило. Разве что попозже. Отцу этот ответ показался странным, но он промолчал.

На общем режиме разрешено четыре длительных свидания и четыре коротких в год. На короткие ездил Егор Саныч, на длительные — мать. Когда Володя в третий раз отказался от проститутки, Егор Саныч заподозрил неладное и решил навести справки. Пошел к оперу-сослуживцу и попросил его разузнать про сына. Опер разузнал. Разузнать-то он разузнал, а как сказать, не знал. Отец — халулаец, сын — петух. Не укладывался такой позор в голове опера. Неделю трубку не брал. В отпуск даже думал уйти, но не ушел, потому что понимал: говорить все равно придется. Опер сидел в кабинете и смотрел в стену, когда к нему зашел Егор Саныч.