Читать «Халулаец» онлайн - страница 80

Подняв старые связи, я вышел на оружейника. Продал, что мог. Купил СВД и старую «девятку». Пацаны об этом не знали — я решил посчитаться самостоятельно. Определив место, время и расстояние, я уехал в лес и пристрелял винтовку. На следующий день, вырядившись в бомжа, занял позицию на чердаке трехэтажного дома.

С опозданием на десять минут Даша вышла из подъезда. Она была одна. Мой палец лег на курок. Я втянул воздух и замер, слушая удары сердца. Девушка подошла к машине и повернулась ко мне спиной. Я стал медленно водить взглядом по синему пальто. Уперся в левую лопатку. Вдруг знакомым взмахом руки Даша заложила прядь за ухо. Я перестал считать удары сердца. Потерял концентрацию. Отвернулся. Потом снова посмотрел в прицел. В то же мгновение Даша резко обернулась. Я отпрянул. Палец дрогнул. Невидимый кулак ударил девушку в грудь и сбил с ног. «В яблочко!» — вонзилось в голову. Стало нечем дышать. Я вскочил, отшвырнул винтовку и побежал к ней. В густом тумане ноги вынесли меня на улицу. Тут из подъезда один за другим стали выскакивать цыгане. Черные квадраты рубашек... Тупые дула стволов... Но я успел добежать. Ее подбородок был перепачкан кровью. Я упал на колени и схватил девушку за плечи. Потряс. Притянул тяжелое тело к себе.

Кто-то схватил меня за волосы:

— Пошел нахер, бомжара! Без тебя разберемся! Посыпались удары. Лаковый ботинок прилетел в нос. Еще и еще. Цыгане оттащили меня в сторону. Бросили на землю. Я перевернулся на спину и уставился в небо. По нему проплывали большие пухлые облака. Потом мир дрогнул, и я потерял сознание.

Халулаец

Егор Саныч был мужиком жестким. Родился под Нытвой пятым ребенком в семье. Огляделся, а отец-то запойный, а мать инвалид. Как реагировать на такие обстоятельства? Егор Саныч, тогда еще Егорка, выучился собирать грибы, ставить силки на птиц, удить рыбу, бить из лука (луки в тех краях из вереска делали и черемухи). В начале 1980-х Егорка ушел в армию. Сначала он служил на острове Русский морским спецназовцем (их называют халулайцами, по названию бухты Холуай), а потом его командировали под Кандагар. В Афгане лесные умения Егора пришлись в жилу. Он пробыл «за речкой» полтора года и все полтора года служил разведчиком. Что он там повидал — одному Богу известно, а может, Бог отворачивался. Вернулся Егор в восемьдесят третьем и тут же уехал в Пермь. В Перми он получил корочки сварщика и автослесаря. Устроился на нефтебазу.

В 84-м Егор встретил Марину. Обженились. В восемьдесят шестом у них родился сын Володя. Жили они у родителей Марины в трехкомнатной квартире. Родители были людьми если не интеллигентными, то почти интеллигентными. Имели большую библиотеку, цветной телевизор, 412-й красный «Москвич». Ели они церемонно, с приборами и переменой блюд. Любили поговорить о высоком (под высоким подразумевались Ремарк и Окуджава). Всего этого было достаточно, чтобы Егор чувствовал себя не в своей тарелке. В общем-то, он и был не в своей тарелке, потому что ступил на скользкий путь мезальянса. Благовоспитанная и образованная Марина влюбилась в человека с биографией, в нечто нездешнее и экзотичное. Егор влюбился в то же самое. До 1991 года их жизнь текла по советским нотам. Когда Союз ухнул, Егора затошнило. Так бывает, когда прыгаешь из вертолета в Тихий океан, а с губ рвется крик «Халулай!».