Читать «Халулаец» онлайн - страница 130
Павел Владимирович Селуков
— Слушай, уважаемый... Мы с тобой не ссорились.
— Замнем, что ли?
— Давай замнем.
Гена протянул руку. Когда в его ладони оказалась ладонь дагестанца, он дернул его на себя и воткнул левый кулак в бороду. Дагестанец упал. Гена налетел на оставшуюся троицу. Очнулись Егор, Вадим и Коля. Расправа была короткой. Такого восторга Гена не испытывал десять лет. Как все-таки приятно делать то, что ты по-настоящему умеешь!
Когда друзья уходили, первый дагестанец все еще лежал без сознания. На следующий день пацаны улетели в Россию...
Гена зашел в квартиру и нашел Ольгу на кухне. Ее круглые бедра смотрели прямо на него. Приблизившись вплотную, он погладил округлости и впился поцелуем в губы. Ольга задохнулась. Гена излучал какой-то животный магнетизм. Он был загорелым. У нее ослабели колени. Муж рванул скатерть и стряхнул ее со стола вместе с чашкой. Положил Ольгу на стол. Задрал халатик, стащил трусики, потянул губами набухший клитор. Вошел.
— Ты... прости...
— За что...
— Я психовал из-за твоей зарплаты...
— Я знаю... А теперь...
— Теперь нет. На бокс вернусь.
— Да.
— Что
— Трахай.
— Трахать?
— Трахай!
— Вот так?
— Да... Пожалуйста.
В Гениной голове было пусто. Он весь ушел в ощущения, в движения, в мякоть момента. Ничто другое не имело значения. Даже деньги.
«Золотой» укол
Тридцатитрехлетний Марамыгин сидел на лавке жарким августовским днем и ничего не делал. Это занятие удавалось ему лучше всего. В молодости Марамыгин посидел в лагере, где поседел и потерял пригоршню зубов. Потом, то есть в тридцать лет, он подсел на «план» и окончательно распрощался с идеей трудоустройства. Он немного шабашил по евроотделке, но в основном жил мелким криминалом и «скорой помощью». Под «скорой помощью» я имею в виду посредническое участие в приобретении наркотиков. Иногда Марамыгин брал за эту услугу деньги, иногда — товар. Его жизнь протекала ни шатко ни валко, но достаточно терпимо, чтобы он на нее не жаловался. Амбиции Марамыгина простирались куда-то в район Сочи, где подходило время бархатного сезона. Денег на Сочи, как вы понимаете, у парня не было.
Тридцатипятилетний Артюхин, который появился из-за угла и пошел к приятелю Марамыгину, точно знал, что денег у того нет, хотя про Сочи и не догадывался. Он знал, что бросит свое предложение на благодатную почву, но не знал, что попадет им в нерв. В противоположность Марамыгину, Артюхин в лагере не сидел, криминальными наклонностями не отличался, однако имел свою собственную полнокровную трагедию — ВИЧ. Артюхин заразился им по пьяни, когда ему поднесли заряженный шприц «соли», а он взял да и укололся. Этим уколом Артюхин вышел на марафонскую дистанцию, которую пробежал за три недели, чтобы очнуться под капельницей, а через полгода узнать диагноз. С диагнозом Артюхин кое-как смирился и стал принимать антиретровирусную терапию. Не смирился Артюхин только с одиночеством. Старая подруга от него ушла, а новую завести не получалось, потому что Артюхин честно говорил понравившимся девушкам о своей болезни. Девушки реагировали однообразными исчезновениями. Три с половиной года исчезновений надломили Артюхина. Он жил в однушке вдвоем с кошкой, мучился депрессией, злоупотреблял онанизмом и частенько хотел вышагнуть из окна, но не вышагивал, потому что жил на третьем этаже.