Читать «Флотские будни» онлайн - страница 3
Николай Григорьевич Белоус
Наступил рассвет четвертого дня. С мостика прибежал в кубрик сигнальщик.
— Кто на Гранитный Утес?
— Есть, матрос Гордиенко!
— Собирайтесь, подходим...
Но подойти к берегу было невозможно. Рейд Г ракитного — подводные камни, течения. Здесь только маленькой шлюпке с трудом удастся проскользнуть между бурунами. Костя, выбрав удобный момент, прыгнул с невысокого борта буксира. «Двойка» закачалась, черпанула левым бортом воду. Радист смутился— вот, мол, какой неуклюжий. Но сидящий на веслах пожилой моряк в ватнике подбодрил новичка:
— Ничего, ничего. Принимай груз!
Хрипловатым протяжным гудком простился «Сто
первый» с Гранитным Утесом. Оставив над рейдом шапку черного дыма, пошел вдоль берега. А к повисшим над водой серым скалам медленно приближалась крохотная шлюпка с двумя моряками. Сидевший па веслах начальник наблюдательного поста мичман Голиков молча жевал кончик пшеничного уса и напряженно следил за бурунами и водоворотами. Зазевайся он на миг — тут же закружит шлюпку, перевернет, ударит о камни. Когда приблизились к берегу, мичман, проскочив между двух валунов, направил нос шлюпки к узенькой песчаной полоске и коротко приказал:
— Прыгай! — А потом уже спокойно добавил: — б
Вытягивай шлюпку подальше, может разбить накатом.
Земля! Нет, на этот раз она не была твердой и прочной, не была той надежной опорой, какой знал ее Костя с самого раннего детства. Сейчас, после трудного плавания в океане, гранитные глыбы уходили из-под ног, поминутно куда-то проваливались. Но матрос знал — последствия качки скоро пройдут. Он старался не отставать от мичмана, который, взвалив на плечи тяжелый мешок, не по летам легко шагал по каменистой тропе, взбираясь на вершину Утеса.
Вид с поста — дух захватывает. Словно покоренный великан, плещется у ног океан. Над самой головой проносятся облака — белые, мягкие, словно вата. А повернешься спиной к океану — чаруют взгляд горные вершины, острые и пологие. У многих причудливые формы, горы напоминают животных, птиц, сказочные дворцы.
К новому радисту подошел мичман. Уселся рядышком — он теперь в кителе с надраенными до блеска пуговицами и тремя рядами орденских планок. Константин разглядел: к светлым, пшеничного цвета, усам сбегают глубокие морщины. Обветренные, потрескавшиеся до крови губы. На щеках видны красноватые прожилки.
— Будем знакомиться, — говорит мичман. — Иван Тарасович Голиков.
Костя рассказывает о себе: образование семь классов, окончил школу механизаторов, работал на целине трактористом и комбайнером. Там
нахмурился при этих словах, взгляд серых глаз его потускнел.
Морская служба у молодого целинника началась плохо. В учебном отряде определили его в радисты. С утра до позднего вечера, на занятиях и тренировках добросовестно просиживал он в классе за телеграфным ключом, старался принять все передачи. Но, несмотря на старания, во время очередной контрольной работы делал больше ошибок, чем все остальные.
