Читать «Феноменология текста: Игра и репрессия» онлайн - страница 29

Элиот T. C.

Суини среди соловьев

«О горе! Мне нанесен смертельный удар!» Суини с обезьяньей шеей От смеха скорчился внезапно. На скулах зебра задрожала, Рассыпавшись в жирафьи пятна. И кольца штормовой луны К Ла-Плате двинулись. Над ними Кружатся Ворон, Смерть. Не спит Страж роговых ворот — Суини. Тут Пес и мрачный Орион Зашли в туман. Застыло море. И женщина в испанской шали К Суини движется в истоме. Споткнулась. Тащит за собой Всю скатерть. Кофе проливает. И, развалившись на полу, Чулки, зевая, поправляет. Мужчина в паре цвета мокко Сидит тоскливо у окна, Слуга приносит апельсины, Бананы, фиги, виноград. Двуногий в клетчатом костюме, Задумавшись, уйти спешит. Рашель née Rabinovitch, словно Убийца, грозди потрошит. Она и та в испанской шали Уже составили комплот. Мужчина с сонными глазами Гамбит их отклонил. Встает. Выходит. Снова появился Снаружи, подошел к окну. Ветви глицинии обводят Зуб золотую кривизну. С кем-то невидимым хозяин Болтает, стоя у двери. Поют у стен монастыря Святого Сердца соловьи. Как и тогда в кровавой чаще, Где Агамемнон взвыл от боли. Течет помет с ветвей деревьев На саван в оскверненной крови.

(Перевод Д. Я. Калугина)

Внешний план стихотворения представляет собой банальную сцену в дешевом кафе. Сюда пришел Суини, персонаж, фигурирующий в нескольких произведениях Т. С. Элиота («Суини эректус», «Воскресная заутреня мистера Элиота», «Бесплодная Земля», «Суини-агонист»). Суини всегда персонифицирует примитивную, чувственную стихию в человеке, что подчеркивается в данном тексте его сравнением с обезьяной, зеброй и жирафом:

Суини с обезьяньей шеей От смеха скорчился внезапно. На скулах зебра задрожала, Рассыпавшись в жирафьи пятна.