Читать «Фатальное колесо. На все четыре стороны» онлайн - страница 44
Виктор Анатольевич Сиголаев
Вот! Вот что мне надо.
Дряхлая старушка беспомощно силилась нажать на тугой рычаг водяной колонки. Похоже, не во всех дворах есть водопровод, мучаются люди, понимаешь.
– Бабушка! – заорал я, бросаясь к ней со всех ног. – Операция «Тимур и его команда»! Помогаем пожилым людям. Дайте мне!
Старушка опасливо попятилась от такого нежданного наезда. А я уже тискал ржавую железяку, пытаясь удержать оптимальный напор водяной струи, гулко громыхающей по жестянке старенького ведерка.
– Ты… чевой-то, родимый? Кричишь? Никак помочь бабушке хочешь?
– Ага! Вот наберу сейчас воды и отнести помогу. Вы далеко живете?
– Так, почитай, тут и живу. Вот, сюдой во двор – и дома.
– Ну… ничего. «Сюдой» и отнесу. А может… чего еще помочь? Уголь там потаскать, печку растопить. Я могу.
– А зачем это?
– Как, вы не понимаете, бабушка? Я ж… пионер. Всем балбе… то есть… ребятам, получается, пример. Наш девиз – всегда готов, меньше дела, больше слов. Ай! Наоборот!
Бабуля хмыкнула.
Рассмешил старушку, развернул избушку.
Смеющийся человек более открыт и менее бдителен. Смех – коммуникационный мостик первичного контакта. Интуитивно об этом знает любой мужик, который хоть раз в жизни пытался охмурить противоположный пол… анекдотами.
– Ну, пойдем, пионэр. Поможешь бабушке угля натаскать.
Пошло-поехало.
Потом напросился печку растопить, самолепную и жутко пожароопасную конструкцию со щербатыми чугунными кольцами сверху. Перепачкался, перемазался, потом был отмыт полунагретой водой. Не весь, не думайте. Только руки и наглая физиономия. И дождался наконец:
– А чевой-то раньше тут пионэры не ходили, не помогали старым людям? Хорошо ведь помог как! И мне, одинокой, не так скучно тут с котами да с тараканами.
– Да потому, бабушка, что боятся наши… пионэры. Говорят, убийство здесь после войны было. Топором кого-то порубали.
– Убийство? Не знаю. Говоришь, после войны?
– Чуть раньше, в сорок четвертом. Сразу после освобождения города.
– Так не было ж меня тут. Мы, почитай, в шестидесятом только сюдой переехали. С дедом моим. А потом я одна осталась…
Мимо.
Плачевная ситуация. Мой благородный труд оказался напрасен.
– А может, тут старожилы есть? – в лоб спросил я, уже особо не маскируясь. – На этой улице, я имею в виду. Может, кто слыхал про преступление это? Уж больно интересно… нашим пионэрам…
– А я и не знаю, – пожала старушка хрупкими плечами, – разве что Маруся…
– Маруся?
– Она вроде давно здесь живет. Дочь у нее шалава. Двух сорванцов уже нагуляла, от разных мужуков! И оба ее… поматросили да бросили. Один токарь с завода, а второй милиционэр…
Вот эта информация мне прямо в тему.
– Помочь людям надо! – Я вскочил и деловито засобирался. – Как же они… без мужской пионерской руки?
– А чайку, родимый?
– Бабуля! Нам, пионерам… дело превыше всего. Где, вы говорите, эта Маруся живет?
– Так, почитай, тут, за стенкой. В соседнем дворе.
– Я побежал.
Время поджимает критически. Через час нужно уже быть на вокзале, а отсюда троллейбус пыхтит минут сорок. Некогда тут благотворительностью заниматься.